Подойдя к двери, ведущей в проходную, я постоял, достал на всякий случай ПМ и негромко постучал. Если там кто-то есть, то должны откликнуться. И тут же меня передернуло от проскочившей как молния мысли — а что если эта дверь закрыта? Так, спокойно, решаем проблемы по мере поступления… С той стороны никто не шумел, уже хорошо. Аккуратно потянул дверь на себя. Открыто, слава всем богам. На трехметровый забор с колючкой поверху я бы не хотел лезть. Вздохнул, открыл дверь нараспашку и отскочил — а ну как там сейчас выскочит все же какой тихоня? Нет, не выскочил. Заглянул — в тамбуре никого. Обернулся к стоящим за спиной секретарше и бухгалтеру, приложил палец к губам и помахал рукой, мол — айда на волю. Пошел первым. До самого выхода из проходной никого не встретил, лишь раздавалась музыка издалека, и показалось, что начинало пахнуть чем-то неприятным — то ли кровью, то ли еще чем. Но, может, и показалось. Прошел пост охраны, вышел на улицу и замер.
Думаю, любой на моем месте поступил бы так же — когда на тебя уставились сразу несколько автоматных стволов. Стволы были в руках у людей, одетых в симпатичные белые костюмы химзащиты. За их спинами стояли несколько невзрачных белых Газелей, возле которых находились еще несколько костюмированных. Либо Хэллоуин набирает обороты, либо меня сейчас будут вязать… Ближний ко мне человек в химзащите глухо проорал:
— Бросил ствол! Лег на землю! Руки на затылок!
Я не стал спорить, аккуратно положил своего Макарова на землю и улегся сам. За моей спиной выбрались из дверей проходной мои попутчицы и застыли столбиками. Я обернулся и рявкнул:
— Не тупить! Слушаться дядек!
Дядька снова заорал, впрочем, без особой фантазии:
— Обе на землю! Руки на затылок!
Спустя минут сорок всю нашу дружную троицу везли в закрытом кузове Газели. Куда везли — нам сообщить не посчитали нужным и даже не представились. Проверили только мое разрешение на ПМ, упаковали его, и запихнули нас в означенную Газель. Хорошо хоть сиденья были, хотя после НИИ я бы и на полу посидел, главное, подальше от самого института и его недружелюбных сотрудников.
Как это обычно и бывает, по крайней мере у меня, накатил отходняк. Только сейчас начало в голове укладываться, что же произошло. Твою-то мать, ну вот на хрена Ксения позвонила мне??? Сидел бы в офисе, работал себе спокойно. А тут какие-то страсти, зомби, и в итоге меня куда-то везут. И еще вспомнилось, как я чуть не пристрелил бухгалтершу. Нестерпимо захотелось курить, но и сигареты, и зажигалку у меня изъяли загадочные люди в химзащите. Я же ведь в самом деле хотел убить эту женщину. Что это было? Даже в мои худшие годы я за собой такого не замечал. Всякое бывало, но чтобы было такое жгучее желание выпустить пулю в лоб беззащитного человека… Ладно, потом буду в себе копаться.
— Есть у кого предположения, куда и зачем нас везут? — спросил я.
На какой-то вразумительный ответ особо не рассчитывал, но сидеть в гнетущей тишине становилось невозможно. Никто мне не ответил и я повысил голос:
— Эй, гражданочки, чего молчим?
— Кирилл! — Ксения, наконец, оторвала глаза от пола — Откуда мы можем знать? Что ты от нас-то хочешь?
— Поболтать хочу — буркнул я. — Неуютно мне в тишине, да неизвестности сидеть. Думается мне, что это те самые, кому звонил твой начальник. Попытайся вспомнить, что он говорил, Ксюш.
Снова повисла тишина. Спустя минуту, Ксения подала голос:
— Я, правда, не помню почти ничего. Он кричал, что никто из здания не выйдет, нужна помощь, и что-то про высокую вирусность или что-то наподобие… Мне уже тогда было страшно, потому что он кричал на всех, и охране запретил выпускать кого-либо, и на меня накричал без повода… Я его таким никогда не видела!
— Вирусность? Или вирулентность? — Мне очень не понравилось это ее воспоминание.
— Да, по-моему, второе слово! Ты знаешь, что оно значит? — Секретарша даже немножко ожила. Вот они, женщины, только дай повод поговорить.
— Странно, что ты этого не знаешь, из каждого утюга его через слово говорят. На дворе пандемия, вообще-то. А что говорят про последний штамм коронавируса?
Но ответила мне Любовь Михайловна, которая выглядела крайне плохо — очень бледная, под глазами черные круги, и как будто даже похудела.
— Вирулентность — это скорость распространения вируса, если упрощенно. Насколько легко он передается.
— Согласен с предыдущим оратором. Надеюсь, это он про коронавирус все же волновался… — вздохнул я.
— Молодой человек, хватит из себя дурака строить! — Каким-то не своим голосом глухо проговорила бухгалтер — Наш Николай Петрович не от коронавируса стал кидаться на людей. Эти умники что-то не то изобрели у себя в лаборатории. И от этого чего-то стали… — Она слегка заикнулась — Тем, что мы видели. А если высокая вирулентность — то несложно догадаться, куда нас везут и почему они в химзащите. И я бы предположила, что в ближайшее время нас никуда не отпустят.
Приятная перспективка, черт побери. Такие мысли и у меня крутились, но я их гнал, потому что развитие у них выходило очень уж неприятное… Хотел же на работу не ходить, вот — получите, распишитесь. Интересно, справку дадут для начальства?
***
Везли нас долго. Куда именно — определить никакой возможности не было, в кузове нашей Газели окна отсутствовали. Я еще порасспрашивал попутчиц о произошедшем, но самое полезное, что узнал — в последнее время Вектор сконцентрировался на разработке одной вакцины от разных видов коронавируса, который постоянно мутировал. Поведала мне об этом госпожа бывший бухгалтер, которая занималась бюджетом заведения, и там было очень заметно, что все остальные направления в последнее время практически не финансировались. Ну да, за последние пару лет весь мир на ковиде сконцентрировался, не то что региональный НИИ…
Когда тема была исчерпана, наша троица снова погрузилась в свои мысли. Мне было чертовски жаль свой Террано — сомневаюсь, что кто-то его забрал с парковки у проходной, а сам я туда ехать что-то не очень хочу. Да и когда меня отпустят — тоже вопрос. В голове сам собой возник вопрос «а отпустят ли вообще?», но его я гнал прочь.
Наконец, спустя часа полтора, машина остановилась, двигатель заглох и в открывшуюся боковую дверь заглянул костюмированный, на этот раз без автомата.
— По одному выходим, не дергаемся, встаем лицом к стене! — Прозвучало глухо из-под противогаза.
Я пошел первый.
— Командир, у нас там женщина в возрасте, на лицо проблемы с сердцем, посмотри какие круги под глазами, вы бы врача ей позвали…
Костюм никак не отреагировал на мои слова, и мне сильно захотелось пнуть его. Можно даже лежачего. Прошел к стене, покрутил головой — неподалеку стояли еще несколько человек с оружием в руках, но пока никто в меня не целился, что уже радует. Следом из машины появилась Ксения, молча встала рядом со мной. Затем с каким-то нездоровым хрипом вышла Любовь Михайловна, споткнулась и упала, не дойдя до нас пару шагов. Я краем глаза наблюдал за ней. Стоящие неподалеку тут же подняли оружие и прицелились в женщину, но она поднялась и, все так же молча, подошла к нам.
— Вы как? — поинтересовался я
— Все в порядке — ответила бухгалтерша, но по ее виду казалось обратное. Бледная, щеки впали, вокруг глаз черные круги. Да и поведение изменилось — она больше не пыталась качать свои права, как при встрече со мной. Хотя тут дело может быть и в другом — все же ребятки вокруг выглядят гораздо серьезнее меня.
Дальше нас завели в какую-то невзрачную дверь, провели по короткому коридору, в котором стало понятно, что мы в больнице — ее запах ни с чем не спутаешь — и втолкнули в помещение с одним окном на улицу и четырьмя койками. Я тут же занял дальнюю — подальше от двери и поближе к окну — улегся и предложил дамам последовать моему примеру. Они последовали совету и в палате снова наступила тишина.
Я все думал, кто эти люди. Почти уверен, что именно им звонил Николай Петрович, но кого он мог вызывать — вообще нет предположений. Какой-нибудь центр по контролю заболеваний, как в фильмах? Не слышал о таком в Новосибирске, да и вряд ли они с автоматами бегают. ФСБ? По поведению похожи. Какое они имеют отношение к Вектору? Ну, он все же государственный, работает на благо отечества, и там был иностранный гражданин. Которого привез я, кстати. Мне резко разонравилось здесь лежать, я подскочил и зашагал по комнате.