— У вас с другим берегом сообщение как, осталось? — Спросил я после паузы.
— А? — Володя не сразу среагировал, но быстро допер — а, да, конечно. На обоих мостах, конечно, стоят посты, но это, скорее, для галочки и от мертвяков. И зеленые, это мы так тех называем, и мы вполне мирно сосуществуем, никаких препятствий друг другу не чиним, общаемся и обсуждаем многие моменты, все ж таки в одном городе обитаем, можно сказать.
— Да плевать мне на ваше общение, мне надо проехать дальше, Владимир, что ты дурака включаешь — пришлось повысить голос. — Военные ваши как, не тормозят проезжающих? Вообще, они вменяемые или как здесь, строят рабовладельческое общество новое?
— Да что вы, что вы! Я о таком даже не слышал, у них там за главного же Лесовой, а он патриот до мозга костей! — Володя даже замахал рукой. — Это местные, собаки такие, совсем обнаглели! А у наших там наоборот, полный порядок, как в армии! Или как в совке, можно сказать! Так бы от них весь народ к нам сбежал, у нас же все-таки гораздо более демократично все, да вот только ресурсов у них там больше гораздо, еще и склады Росрезерва, говорят, они под себя подмяли. У нас никого не осталось, кто бы знал, где они находятся, но, вроде как, все на том берегу. А еще говорят, что Лесовой до сих пор ждет, когда Москва пришлет распоряжение о том, что делать, а то и подмогу какую.
— О как! — Удивился я и обнял Ксюшу, которая прикорнула на моем плече. — Интересно! А что Москва? Ей-богу, с начала всего этого ничего про них не слышно. Хотя у меня и доступа к новостям давненько не было…
— А ничего, в чем и фокус! По крайней мере, последнее, что до нас доходило — это приказ о военном положении и закрытии границ региона, причем, лично губера бывшего назначили ответственным за границы под страхом расстрела. И все, потом ни они нам не звонили, не писали, ни мы им не можем. Похоже, в вольное плавание нас отпустили. А как все устаканится — прискачет какой-нибудь министр или генерал, с кучей орденов до пупа, и скажет, что именно его действия помогли стабилизировать обстановку. Вот только обстановка совсем не стабилизируется, да и у них там новости не фонтан. Да и губера никто уж несколько дней как не видел, то ли свалил куда, то ли его свалили, он все сам по себе был.
Володя был чрезвычайно словоохотлив, чуть ли не захлебывался, а мне только оно и надо. Хоть узнаю, что в мире происходит.
— Ага, и чего там в новостях? — Поторопил я его.
— Ну, в официальных — все как всегда, мы делаем все, что нужно и держим ситуацию под контролем. Но вот в интернете все совсем не так. Москва с областью, Питер, Ростов, Нижний и Казань еще держатся, хоть и там много зараженных, но туда согнали все окрестные части и кое-как наводят порядок. Это из крупных. Так еще в Архангельске, вроде как, тишина и спокойствие, но он итак всю жизнь на отшибе. А вот в остальной европейской части не намного лучше, чем у нас. Города не пустые, конечно, там все-таки Москва близко и такого бардака, как у нас, нет, но и не мирно совсем.
— Занятно… — Протянул я и вспомнил, о чем вообще спрашивал — Володя, так ты мне не ответил — коллеги ваши пропустят меня на тот берег? И не к себе в гости, а чтобы мимо проехать, желательно без остановок лишних. А в идеале, чтоб еще подсказали как там дальше обстановка…
— Так я ж и говорю — без проблем пропустят, у них там беспредела нет. Только пошлину надо будет заплатить, и это… — Он замялся и бросил жалобный взгляд в зеркало.
— Ну что ты как девка, говори уже. По-любому же гадость какую скажешь, такое уж лучше сразу вываливать. И про пошлину поподробнее — недовольно буркнул я в ожидании проблем.
— Ну… Пошлина — это что-то ценное, там есть определенный список, что они принимают, начиная от оружия, хотя его не очень любят, и заканчивая водкой с пивом. Но самое главное- они вас с заложником не пропустят, там осмотр тщательный, на въезде и выезде.
— А кто заложник? — Я даже сразу не понял, о чем он. — Аа, ты про себя что ли? Да не нужен ты мне, там и высадим где-нибудь, ты только проведи по городу, да подсоби в переговорах.
Мужик закряхтел, покрутился, снова посмотрел на меня и выдавил:
— А машинку мою? Она все ж на мне числится, да и привык я к ней. И безопасно, сами понимаете, какие времена нынче…
Вот тут вопрос. Как-то я совсем не подумал, что имущество-то нынче не совсем мое. Нет, можно будет, конечно, просто выкинуть его из машины на въезде в город, или возле вояк, или вовсе удавить тихонько, но себе же хуже можно сделать. Так есть уверенность, что он поможет нам в целости и сохранности добраться хотя бы до военных, а может, и с ними в переговорах поспособствует, а без него любой патруль на этом берегу может нас разнести, машинка-то приметная. А объехать Кемерово никак не выйдет, только насквозь его проезжать.
Так что как ни жаль, но, похоже, просто взять и подарить мне Крузер Володя отчего-то не горит желанием. Эх…
— Если доставим тебя целеньким и здоровеньким до Кемерово — подаришь мне машину? — В лоб спросил я.
— Нет-нет, что вы, я не могу, она же даже не моя по документам! Это правительственная, из кортежа! — Мужик возопил и снова замахал руками от избытка чувств. Потом добавил уже тише — да и вообще, собственно говоря, пока больше похоже, что это я вас доставляю. Я же не дурак, понимаю, что водитель всегда первым умирает.
— Но зато ты целый и здоровый пока, разве не это самое главное? — Пришлось надавить голосом.
— Ну так-то оно так, конечно, но не могу я отдать, не моя она, говорю же! Мне самому потом голову снимут! — Володя сделал жалостливые глаза в зеркале. — Тогда уж пристрелите сразу, хоть безболезненно будет, а там-то такие звери у нас, что вы!
— Так, прекращай выкать, дипломат. Что тогда предлагаешь? Сам должен понимать, что на ногах передвигаться нет желания. И на улицах заводить брошенное не умею.
— Да, конечно, я понимаю. Могу предложить по дороге заскочить ко мне на другую дачу, ну, в смысле на дачу тещи, конечно! — Володя запнулся и забегал глазами. — Это совсем недалеко от места, куда мне надо, и вот там у меня, то есть у тещи, есть еще пара машин, вполне себе современных, вы не подумайте, не барахло какое! Вы себе возьмете какую-нибудь, а дальше я вас и провожу до моста, сам потом дальше поеду, по городу-то уж доберусь, там не так опасно, ребята работают…
— Да прекрати ты выкать, надоел — задумчиво протянул я. — Мысль понятна, но есть тут одна закавыка. Если мы будем в разных машинах, а ты еще и в бронированной — чего бы тебе не бросить нас и не рвануть по своим делам, а, друг?
Депутат очень натурально надулся и затараторил:
— Да что вы… Ты такое говоришь! Я, как представитель власти, всегда отвечаю за свои слова!
Честно, я не помню когда последний раз так смеялся. Даже Ксюшка, при всех ее розовых очках, негромко булькала рядом. Володя же, кажется, обиделся. Ну да и черт с ним, кто ему виноват, что в такую сферу пошел, где любовь и доверие населения — это удел фантастов и федеральных каналов. Отсмеявшись, я выдохнул и сказал:
— Ты, Володя, не обижайся, но оставь эти речи для предвыборных дебатов, если еще будут такие, конечно. Ты поедешь с нами, это не обсуждается. На одной машине. Как компромисс, я сяду за руль, если ты так боишься, а ты как барин поедешь сзади, правда, в наручниках.
— А можно я сейчас пересяду назад? В городе-то не так страшно, там только мертвяки повсюду, но на машине почти всегда можно проехать, а тут очень боюсь.
— Тормози — я вздохнул. — Так и быть, помни мою доброту…
***
Гараж “тещи” Володи, да и вся “дача” в целом, впечатляли. Настолько, что принадлежность всего этого богатства таинственной родственнице депутата тут же встала под сомнение. Здоровенный кирпичный дом в три этажа, с пристроенным теплым гаражом на четыре машины, немаленькая парковка под навесом, некогда ухоженный газон перед домом — все это невольно наводило на мысли, вроде “а существует ли эта самая теща?” Да и расположение в достаточно дорогом коттеджном поселке тоже вынуждало сомневаться. Правда, здесь, в отличие от того места, где обосновался сам Володя, людей было немного, большинство домов стояли пустые. Но и мертвяков почти не было, как оказалось, видимо, потому что от города тут расстояние приличное.