Зеленый столбик чуть подрос, но я прикинул расстояние, и понял, что стойкости не хватит, чтобы добежать до руин. Пришлось повернуться к врагу и принять бой. Внутри меня холодом расползалась паника, и она лишь усилилась, когда я увидел огромный шипящий шар в десяти шагах от себя.
Я выставил щит и покрепче сжал дубинку, поглядывая на наполнение стойкости. На пару ударов или на один рывок хватит. Лишь бы оружие не подвело и грозный ком не выкинул какой-нибудь неожиданный фокус.
Как в воду смотрел! — мелькнула мысль, когда шар на полном ходу осыпал меня градом жал. Словно тысячи игл разом прошили кожу, принося боль и паралич в каждую клетку моего обездвиженного тела. Однако я все еще был жив, видимо, лишь по той простой причине, что щит, густо усеянный жалами и все еще прикрывающий меня, принял на себя основной залп.
Боль бушевала внутри, как лава в недрах вулкана, и, не находя выхода, с особым остервенением вгрызалась в плоть, призывая меня простонать или крикнуть. Моих слез на щеках ей не хватало.
Я слышал, как яростно, словно дюжина змей, шипит стая мстительных вучи-вучи и видел, что красная полоска жизни укоротилась на две трети. Но был совершенно беспомощным. Не мог даже моргнуть, глядя широко открытыми глазами на подступающую смерть — на катящийся ком, который заслонил небо.
Через несколько секунд он сбил меня, словно кеглю, и переехал без всякой жалости, вызывая новый приступ невыносимой боли. Этого наезда я уже не вынес и мгновенно провалился во тьму, чтобы потом возродиться, как феникс…
К счастью, ожил я не на берегу и не у осколка жертвенной скалы, а рядом с брызгающим фонтаном, в окружении знакомых руин. Фантомная боль разливалась от кончиков пальцев ног до макушки. Третья смерть заставляла чувствовать себя плоским и мягким — тонко раскатанным куском теста для пиццы. Мозги все еще сходили с ума, не понимая, кто вынул из кожи каждое жало и по какому такому праву я вообще жив после того, как по мне проехались катком.
Солнце светило на вершине неба, над ухом журчала живительная влага, советник сидел у давно остывшего очага, поглядывая на меня, как на бестолкового отпрыска, который чхать хотел на все указания. Вот говорили тебе, дурню, остерегайся скопища вучи-вучи! А ты что?.. И попробуй докажи, что оно это само за мной покатилось, когда до руин оставалось от силы полторы сотни футов.
Сумка! Я сунул руку в пасть нкита и облегченно выдохнул, нащупав монеты. Золото осталось при мне, лаская слух своим звоном.
— Ты восстановил статую Аилор, — с одобрением произнес Одо. — А как твое подношение?
Я похлопал по сумке.
— Ровно десять монет. Если бы знал, что это такая морока, то…
Пришлось смолкнуть, так как иного выбора, кроме как истреблять вучи-вучи, чтобы разжиться золотом, просто не существовало.
— То все равно пошел бы на охоту, — закончил я грустно.
— Твой ниим, — напомнил мне Борода про заполненный индикатор янмы. — Ты можешь теперь стать немного сильнее.
— Как думаешь, куда его вложить?
— Сам решай. Но жизни и стойкости всегда не хватает. — Борода поглядел на поле. — Кто знает, возможно, тебе удалось бы сбежать, если бы стойкости было чуть больше.
Я откинул крышку ниима, щелкнул по вкладке «Статус» и, почесав щеку, в раздумьях уставился на свои характеристики. Так не переживал даже тогда, когда несколько месяцев назад в казино ставил последнюю фишку.
Жизнь… Стойкость… Сила… Ловкость… Магия… Ремесло.
Был бы у меня нормальный класс, не пришлось бы сейчас так пыхтеть, ломая голову над выбором, потому что все перечисленные параметры для «бродяги» были важными и неважными одновременно, о чем ясно гласила подсказка в нииме.
— А можно потом вернуть янму обратно и ее… перераспределить?
— Если ты вдруг желаешь изменить свою судьбу, то тебе понадобится плод с Пепельного древа.
— То есть я могу сменить класс?
— И путь, и направление янмы и даже свое имя, — покивал Борода, заставляя меня ронять челюсть.
— Что же ты раньше молчал?!! — обалдел я.
— Ты не спрашивал, — спокойно ответил Одо. — Да и в таком виде и с таким уровнем тебе до древа все равно не добраться.
— И какой нужен уровень?
— Пятый-шестой.
— Ну два-то у меня уже есть, — улыбнулся я. — Ты ведь знаешь, где оно растет?
— Знаю. И помогу, когда настанет время.
Я вновь уткнулся в список параметров, разрываясь между жизнью и стойкостью. Бороде я доверял, а душевные раны от последней смерти во время неудачного побега еще не зажили, и я решил потратить божественный эфир на возможность пробежать дольше, чем сейчас.
— В нииме есть окно с навыками. Мне кажется, это что-то полезное. Как их открыть?
— Найти учителя, который покажет тебе твои возможности.
— Где он находится?
— Не он, а они, — уточнил Борода. — Все зависит от того, какой путь ты изберешь. Если станешь двигаться тропой воина, то следуй в Серую крепость и найди там Климба. Если выберешь путь алхимика, то ищи его внутри Ирейского подземелья. Если захочешь стать охотником или призывателем, то отправляйся к Абаси и Убу-Убу в Элимском лесу. Ну а если решишь остаться бродягой, то тебе прямая дорога в трактир «Бычья голова», к Миму.
— Но идти, насколько я понимаю, к ним еще рано?
— Верно.
— Пятый уровень?
Борода покачал головой:
— Десятый.
— А можно как-нибудь связаться… с миром… ну, откуда я пришел?
— Тебе нужен Храм вестника. Он находится по ту сторону Ирейского подземелья.
— Как все сложно и запутанно, — я вздохнул. — В поле я нашел ржавую иглу богини Аиолор. В описании сказано, что я могу вернуть ей первозданный вид, но для этого нужен кузнец. Где его искать?
— На окраине Осиси. Отсюда иди прямо, пока не увидишь дым его кузни.
— Понятно. Грешники, вроде меня… Их можно как-нибудь встретить?
— У жертвенного алтаря.
— То есть там же, куда мне нужно отнести монеты?
Борода кивнул. На стену за ним уселась желтая птаха, покрутила головой и, тонко прощебетав, вспорхнула в голубое безоблачнее небо, согнанная внезапным громким звоном.
Бум-ннн! Бум-ннн! Бум-ннн! Мне захотелось заткнуть уши.
— Пора, — сказал Одо. — Боги зовут. Время подношений.
Не представляю, каких размеров должен быть колокол, чтобы издавать такой оглушительный шум. Звон летел над полем, над руинами и крепко бил по мозгам. Стены с колоннами вокруг нас и земля под нами подрагивали от рокота божественного зова. Все вокруг вибрировало так, словно мир готов был развалиться на части и рухнуть в бездну.
— Сверни там, — сообщил борода, указывая рукой на невысокую и толстую колонну. — И иди на север по улице, никуда не сворачивая. Она выведет тебя на площадь, к жертвенному алтарю. Руины Осиси безопасны, поэтому ступай смело. Но не задерживайся, а то вызовешь гнев богов.
— Не напоминай про гнев богов. Мне кажется, я теперь всю оставшуюся жизнь буду бояться подойти к розетке после того, как меня крючило в твоей расчудесной Нвалии.
Борода одарил меня непонимающим взглядом. Я решил не пояснять, что к чему и, поднявшись, направился в сторону серо-белой колонны, которая, видимо, устояла лишь в силу своих размеров.
Едва я свернул за колонну, как на дороге заметил поблескивающий булыжник. Пихнул его ногой и увидел под ним перевязанный мешочек шоколадного цвета. Он сам просился в руки, и я не стал ему отказывать.
Малый кошелек — небольшой кожаный мешочек с десятью золотыми монетами, которые так приятно звенят. Можно найти в любом уголке Нвалии. Используйте их на свое усмотрение.
— Да что б мне провалиться! Арх-г!
От злости я махнул дубиной и шваркнул ногой по дороге, поднимая пыль. Не, ну это было настоящее издевательство! Полдня я просидел в поле, истребляя вучи-вучи, чтобы добыть недостающие монеты, а можно было всего лишь сделать несколько шагов от очага и в полной безопасности просто подобрать их с земли.
Бум-ннн! Бум-ннн! Бум-ннн! — опять раздалось в тишине, словно кто-то решил напомнить мне о том, куда я плетусь и для какой цели.