У такой системы бесконечных смертей и возрождений имелись свои плюсы и минусы. С одной стороны, всегда можно было разжиться золотом и ништяками, например, перьями миджитов или клешнями вучи-вучи, если знать, где искать. С другой — поголовье врагов оставалось неизменным, несмотря на твое мастерство и желание их помножить на ноль. А так как удача улыбалась мне реже, чем Плутон делал полный оборот вокруг Солнца, то следовало готовиться к тому, что чаще на ноль будут множить меня самого.
В прошлый раз с карликами я разобрался без потерь. Но тогда у меня была чудесная вспышка, заставившая миджитов беспомощно носиться вокруг костра. Впрочем, и сейчас к норе я пришел тоже не с пустыми руками. Глаза поймали тусклый блеск лезвия Аиолор. Чтобы убить одного миджита дубиной, требовалось три удара. А сколько понадобится моему новому мечу с рукоятью в форме игольного ушка?
Ух, держите меня семеро! Я метнул камень к норе, надеясь, что за чавканьем и хрустом трапезы карлики все же расслышат шум. На мое счастье, так и случилось. Как только булыжник шлепнулся в пяти шагах от входа в логово, миджиты навострили уши и, прервав ночную и потому вредную трапезу, настороженно пошли к пещере. Схема работала. Во всяком случае, с карликами, один из которых серьезно отстал от собратьев и тем самым стал первой целью для моего новенького лезвия.
Я осторожно, тихо, словно призрак, метнулся к костру и ткнул карлика в спину. Тот громко каркнул, обращаясь эфирной дымкой и, конечно же, привлек внимание собратьев. Темное оперение уже не спасало. Миджиты, потерявшие сородича, тут же бросились в мою сторону. А мне оставалось только бежать.
По одиночке они были не особо опасны, но два — это уже проблема.
Я бежал изо всех сил, глядя, как стремительно снижается столбик стойкости. А затем, когда он полностью опустел, еще какое-то время шел, пока не осознал, что остался один посреди ночных холмов.
Преследователи отстали по какой-то причине. Не было слышно карканья, шума торопливых шагов — никаких признаков погони. Однако Гремука умела удивлять, и я не без страха повернулся: мутные силуэты карликов едва виднелись в ночи. Миджиты возвращались к своему костру, к своему логову. То ли их шкала стойкости оказался короче моей, то ли они были слишком ленивы, то ли… Я поглядел в противоположную от них сторону: впереди, в темноте проступали очертания кузницы… То ли их пугал кузнец Инвил.
Зеленый индикатор немного вырос. Потратить весь эфир на стойкость было лучшим решением из тех, что я сделал в этой дурацкой игре. Что толку от жизни или силы, если тебе в спину дышат два врага с острыми копьями, а ты плетешься, как сонная муха? Не будь я чуть выносливее, сейчас бы, наверное, лежал на траве, истекая кровью от сквозных ран, как тогда — на берегу.
Мне удалось избежать схватки и возможной гибели. Но своей цели я так и не достиг. Прикончил одного карлика, набрал немного эфира. Вот, собственно, и весь результат. Я повернулся в сторону холмов и, переходя с шага на бег, опять устремился к логову миджитов.
Моя теория системы смерти и возрождений подтвердилась, когда я залез на холм у норы. Теперь у костра сидели не трое, а двое карликов. Уверен, если бы я предпочел возвратиться к их логову через портал, то сейчас их было бы на одного больше.
Я вытащил еще один камень и сразу метнул его в сторону норы, совсем не удивившись тому, что миджиты снова купились на этот трюк.
Они были очень тупыми. Они были так запрограммированы. И меня на самом деле это весьма радовало. Пока глупые, как рыбки, карлики шагали на шум, я подкрался к одному из них и ткнул мечом в спину, услышав жалобное предсмертное карканье.
Еще немного эфира. И очередное несущееся копье, на конце которого в лунном свете блестит моя смерть.
Я отпрянул, пропуская последнего миджита, словно тореадор взбешенного быка. И тут же подскочил к противнику, чтобы ткнуть его в спину. Один укол — один труп. Новое оружие не знало жалости.
Пламя костра, блеск добычи. Я побродил перед норой, собирая трофеи. Все мясо карлики успели слопать. Первые два миджита оставили после себя три черных пера и несколько монет. А вот третий одарил меня не только еще одним копьем, которое, впрочем, я подумывал сбагрить кузнецу, но и малым кошельком. Так что денег на пояс теперь было достаточно, даже если Инвил заартачится и не станет покупать у меня оружие, добытое потом и кровью в грандиозной битве среди Вивийских холмов.
Однако прежде, чем вернуться к кузнецу, я решил посетить логово карликов. Враги возрождались, декорации, вроде костра и мяса на вертеле, тоже. Быть может, и с предметами происходило то же самое…
Увы и ах, внутри логова карликов меня ждало разочарование. Пустая клетка, где когда-то прыгали живые угли, пара ярких факелов на стене и… больше ничего. Впрочем, грех жаловаться. Две вылазки без смертей, куча хлама, полезного и не очень, золото для покупки пояса, а остальное не важно. Пока не важно.
Глава 10. Серые будни
Пахло горячим металлом и гарью. Под потолком кузницы ярко горел фонарь; желтые блики, слово золотые перья, лежали на поверхности наковальни. Как и советник Одо, Инвил видел десятый сон. Ну да — флэйминги и молот были возвращены, почему бы и не вздремнуть?
Живые угли крутились рядом со спящим кузнецом, оберегая его сон, который, впрочем, я собирался нагло нарушить. Инвил лежал в дальнем углу, на толстой широкой шкуре, похожей на ту, что мне предоставил Одо, когда меня знатно накрыло от виара.
— Эй, вы же меня помните? — спросил я, обращаясь к настороженным уголькам. — Я тот, кто вас спас. В логове миджитов.
Я изобразил, как верчу ключом и открываю дверцу клетки. После чего осторожно протянул руку к Инвилу, чтобы его потормошить. Страшный белесый шрам с рваными краями на мускулистой груди шевельнулся, словно огромная гусеница.
— А? Что? Bobo1978134? — пробормотал кузнец.
— Он самый. Мне нужно у тебя кое-что купить.
Инвил зевнул, провел пятерней по лицу, по лысой макушке, стряхивая сонливость. Я ожидал, что сейчас он разворчится: дескать, ходят-бродят тут всякие по ночам, спать мешают честным труженикам. Однако Инвил спокойно поднялся, безропотно встал за наковальню, которая служила ему еще и прилавком, и положил на нее два знакомых листка. Новых товаров не появилось. Старые остались на месте.
— Кожаный пояс, — попросил я, отдавая кузнецу кошель с дестью монетами.
Кузнец забрал плату, и через пару секунд в моей ладони лежал темный пояс с серебристой незамысловатой пряжкой.
Кожаный пояс — обычный широкий пояс, подходящий любому грешнику или мученику. Какими-либо особенностями не обладает, однако на него можно повесить одно оружие и два предмета, чтобы получить быстрый доступ к ним. Проверьте сами, насколько это удобно.
Уже по привычке заглянул в ниим:
Новый пояс прекрасно сочетался с моим темным оперением. На левой стороне болталась удобная петличка, куда я тут же сунул лезвие Аиолор. После чего вынул исцеляющую флягу, которой, к своему стыду, так ни разу и не воспользовался, и поднес ее к поясу, услышав тихий шлепок.
На фляге не было никаких креплений. Она просто прилипла к поясу, словно намагниченная и, по всей видимости, прилипла надежно. При этом, чтобы ее снять, не требовалось особых усилий. Удобно и практично.
Я вытянул из бездонной сумки одно из двух копий и положил его на наковальню:
— Вот, продаю.
Инвил отсчитал положенные мне монеты. Второе копье все равно было лишним и, спихнув его, я остался почти при своих после приобретения пояса.
— А где малышка Агни? — вдруг спросил кузнец.
Я хлопнул рукой по сумке, и Инвил осуждающе покачал головой. Но ничего не сказал. Ненавижу, когда так делают. Повадками кузнец все больше и больше напоминал мою бывшую. Все время говорил «нет» и молчаливо упрекал, многозначительно вздыхая и не произнося ни слова. Вот как сейчас.
— Ладно, давай свой кармашек.