Самородок — кусок золота, который можно продать, когда не хватает денег.
Коротко и ясно. Оба самородка отправились в сумку, и я поднял драгоценный камень.
Рубин — кроваво-красный камень невероятной красоты, который с радостью купит любой торговец.
Жаль, цена не указана, подумал я, прикидывая, сколько за него дадут золотых монет. Уж точно больше, чем за короткое копье. Главное — не продешевить. Бросив рубин к самородкам, я выдернул миниатюрный арбалет, предвидя, что будет в пояснении.
Арбалет — одно из самых простых стрелковых орудий в Нвалии. Хорош тем, что не требует навыков владения, а потому с ним справится даже ребенок. Однако, если хотите воспользоваться арбалетом, то помните, что он эффективен только на короткой дистанции.
Я подержал новое оружие на руке — небольшое, удобное и легкое. И заглянул в ниим.
Не сомневаюсь, ему найдется применение. Надо лишь не забыть достать болты. Я прицелился в голову скелета, улыбнулся и опустил арбалет в сумку. В тайном месте, куда меня занесло, остался лишь клочок бумаги. Поднимать его не очень-то и хотелось. Но я превозмог самого себя и вытянул записку из рыжеватого песка.
…В те далекие времена многие пали от рук безбожников. Не убереглись и Агха, бог войны, и его супруга, Инву, богиня смерти. Однако их дочь, Акпати, уцелела и взвалила на себя тяжкое бремя жнеца, которое ей не было предначертано.
Юной богини смерти удалось остановить распространение гнили, но души умерших все еще возвращаются в свои тела, потому что нет для них иного пристанища, ибо Священный колодец осквернен и разрушен...
Еще одна печальная история из мира Нвалии. Моего отца тоже… Я почти его не помню, мне было восемь, когда он исчез. Ушел однажды из дома и не вернулся. Говорят, его растерзали кроглы… Говорят, говорят, говорят.
Я потряс головой, понимая, что сопереживаю бездушным неписям. Тем, кого на самом деле не существует.
Гремука — нереальна. Боги и герои в ней — нереальны. Они всего лишь код. Циферки. Сон. Воплощение чьей-то больной фантазии. Реальна здесь только боль!
Глава 12. Парадокс Ферми
Тревожный звон колокола ударил по ушам, едва я шагнул в портал, покидая каменный мешок и выходя в лагере. Мне думалось, что в пещере осиротевшей богини смерти я пробыл совсем не долго, но, как теперь стало ясно, там, среди черепков и светляков, пролетела уйма времени.
Однако не только неожиданный зов вынудил меня удивиться. Борода пропал. Он всегда был в лагере, когда я возвращался после славных и бесславных походов. Сидел или стоял у очага, словно верный пес. Но теперь советника не было, и это меня напрягало, как и навязчивый звон, требующий немедленно явиться на площадь и бросить десять монет в алтарь.
Бум-н! Бум-н! Бум-н! Да иду я, иду. После мрачного гнездышка Акпати яркое полуденное солнце ослепляло. Я торопливо вышел на улицу и побежал, не зная, сколько времени уже надрывался надоедливый колокол. Воспоминание о наказании подгоняло меня лучше, чем кнут — ленивое стадо. Мне даже показалось, что волосы на макушке начали шевелиться, будто под действием статического электричества. Я опустил ладонь и понял, что мои лохмы всего лишь трепыхаются от бега, а не от предчувствия удара из реала.
Время… В Нвалии вообще есть что-то похожее на часы? Если бы не звон колокола, я бы точно сейчас прошляпил момент подношения. Да и вообще они точно не будут лишними. Надо обязательно спросить о них у советника, который, как и Юи, бесследно исчез.
Бум-н! Бум-н! Бум-н!
Под очередной колокольный удар я прошел сквозь барьер, понимая, что успел. И совсем не понимая, куда подевались игроки? Площадь была пуста и тиха, как кладбище на юге города. Ни одного игрока. Только неписи в халатах, стоят статуями рядом с алтарями. Подозрительный покой меня остановил и заставил осмотреться. Что-то изменилось, что-то случилось. И даже не случилось, а стряслось.
Где все? Где, черт возьми, все? Где Юи? Где Одо? Где игроки с безвкусными никами?
Я приблизился к алтарю, ссыпал в дырку положенные десять золотых монет и поглядел на колокольню, где один их халатов вновь качнул язык внутри огромного медного купола.
Бум-н! Бум-н! Бум-н!
Если бы колокол не звонил, пустующую площадь можно было бы списать на истечение периода для подношений. Но колокол все еще звонил, а значит, дело бы в чем-то другом.
— Куда все испарились? — спросил я.
— Мне это неизвестно, — ответил алтарный хранитель. — Если хотите что-либо узнать, спросите советника Одо, вестника богов или откройте Книгу Странствий.
— Ох, толку с тебя как с козла молока. Нету у меня никакой книги, до вестника я пока не добрался, а советник Одо пропал.
Я опустился на лавку, поник головой, вздохнул, разглядывая разноцветную кладку у своих босых ног. Час от часу не легче. Вроде все так хорошо начиналось. Я познакомился с богиней смерти, которая, вопреки предрассудкам, оказалась не костлявой старухой с косой, узнал, где найти ингредиенты для обезболивающей микстуры, и заполучил арбалет, а также сундучок с сокровищами. И на тебе. Неписи и игроки вдруг решили поиграть в прятки. Быть может, кузнец знает, что происходит?
Тому, кто придумал дурацкий запрет звонить в колокольчик Идоки на площади, надо гвоздь в голову вбить, подумал я. Вот кому это мешает? Пришлось подняться и выйти за барьер, чтобы прыгнуть к кузне.
Инвила тоже не оказалось на месте. Дверь была не заперта, горн веял слабым теплом, угли радостно катались по полу и прыгали у моих ног, приветствуя сестричку, но Инвила и след простыл. А потом этот непутевый кузнец будет сетовать на миджитов и просить несчастного грешника вроде меня вернуть похищенных флэймингов. Вон, пожалуйста, заходи — бери что хочешь.
Я перегнулся через наковальню, посмотрел на огромный сундук и к своему разочарованию обнаружил, что на нем висит здоровенный замок. Ну да, как я мог подумать, что Гремука позволит мне обогатиться на пустом месте. Я же не карлик с холмов.
Игроки исчезли разом, Акпати улетела на перепончатых крыльях, Одо и Инвил просто ушли с насиженных мест в неизвестном направлении. Казалось, кроме меня, в Нвалии больше никого не осталось. В полной растерянности я открыл портал и вернулся в лагерь, решив подождать до ночи и пораскинуть мозгами над тем, как прикончить надгробие. Два надгробия.
Я расстелил шкуру у колонны, чтобы камешки не впивались в спину и не мешали думать, после чего выпустил на волю Агни из кармашка. Уж кто-кто, а она заслужила награду.
Уголек весело забегал кругами, изучая незнакомое место, словно щенок, а я лег на шкуру, устремив взор в голубое небо. Солнце пряталось за пышными белыми облаками; с поля ветерок гнал исчезающе тихие шорохи. В мире царил покой, но на душе было тревожно. Еще бы! Я и так с момента появления в Нвалии словно блуждал впотьмах, а тут даже неписи пропали, включая советника. А он, между прочим, обещал всегда быть со мной, покуда я не искуплю свою вину. Это я точно помню.
Неожиданно мои башмаки потеплели, а со стороны очага послышался треск. Я приподнялся на локтях и понял, что выпускать Агни рядом с вязанкой хвороста было не лучшей идеей. Благими намерениями…
Счастливый уголек выкатился из костра, немного покружил, любуясь исправной работой, и прыгнул мне на живот, явно требуя внимания и ласки. Я подтянул ноги, чтобы их не зажарить, и погладил Агни. С меня не убудет.
Пекло, блин. Костер порядочно раскалил и без того горячий воздух, но тушить пламя было лень, как, впрочем, и перетаскивать шкуру, поэтому я остался на прежнем месте, понимая, что думать следует совсем не о жаре.
Улыбнулся сам себе, представляя, что вместе с игроками и неписями пропали и враги. Но это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Даже проверять не стану. Мне не дали спокойно порыться в сундуке Инвила, про вдруг исчезнувших врагов можно и не мечтать.