Выбрать главу

— Притормози, эй. Ишь, разогнался, — окликнул его Сергей. Он старался не кричать. Не то из уважения к душам сгинувших тут людей, не то от какого-то скрытого чувства беспокойства. Он сам это толком не понимал, просто чувствовал напряжение и пульсирующую в голове мысль, что им нельзя терять друг друга из вида. Вот потому он и не любил групповые рейды. Ведь несешь ответственность не только за себя, но и за того парня. Хотя, конечно можно сколько угодно утверждать, что одиночные рейды более продуктивны и безопасны, во всяком случае, для него, но если бы сегодня с ним не было Странника, то еще далеко неизвестно, чем бы закончилась встреча с кошкой. Возможно, съедена была бы как раз не она. Черт возьми, он-то считал, что это будет прогулка. Ну не мог он называть передвижения по тоннелям метро рейдами. Рейды для него были выходами на поверхность. Однако их путешествие все больше походило на рейд каким-то внутренним чувством, определяющим его нынешнее состояние. А в метро его чутье сталкера дремало. И это было еще одним тревожащим его фактором.

Странник остановился, вырвавшись далеко вперед. Он встал и уставился на стену. Что он мог там видеть в кромешной тьме? Сергей осветил фонарем сначала его. Затем луч скользнул по стене, вырывая из тьмы строгие геометрические линии букв, расположенных с большими пробелами и составляющих надпись.

— По, — начал читать, водя перед собой указательным пальцем Странник, — ля, нка. Полянка.

— Точно. Полянка. — Кивнул Маломальский, догнав его. Сталкер взобрался на платформу темного гранита и принялся рассматривать станцию, думая о том, возможно тут сделать привал, или лучше потерпеть и отправиться дальше, до Боровицкой.

Всяческого мусора тут было в достатке. Тряпье, ржавые железки. Какие-то бочки, помятые и нет. Покрышки автомобильные. Осыпавшаяся штукатурка. В некоторых местах были видны следы временных стоянок. Это были небольшие участки, очищенные от мусора, со следами костра и копоти. С наспех сооруженными из подручного мусора местами для сидения. У нескольких стоянок на темном полу были видны большие и широкие мазки. Словно тут волокли кого-то, истекающего кровью. Сергей поежился. На станции было тихо, но тишина эта ему не нравилась. Внезапно находившийся все это время позади Странник резко дернул его за рюкзак. Маломальский подумал уже, что опять нападает, чертова кошка, и схватился за ручку своего разводного ключа. Однако обернувшись, он, в свете фонаря увидел, как попутчик возбужденно тычет куда-то пальцем. Сергей проследил за его рукой лучом света и увидел в конце платформы, в торце станции, огромный черный овал, в котором светлели два исполинских человеческих силуэта с распростертыми руками.

Сталкер мгновенно напрягся и двинулся боком к ближайшей колонне. Но силуэты были неподвижны. И тут он вспомнил, что Полянка была известна скульптурной композицией «Молодая семья», которая иногда пугала редких путников проходящих этой дорогой.

— Тьфу, черт, — тихо засмеялся он. — Это же статуя. Не паникуй Стран Страныч.

Однако Странник замотал головой и снова затряс, перед собой рукой, куда-то указывая.

— Нет, Сергей. Нет! Там! — громко зашептал он.

— Да что там? — Маломальский снова принялся сканировать пространство впереди себя тусклым светом фонаря. Однако ничего экстраординарного не увидел. Тогда он неторопливо зашагал вперед, пока не заметил что шагах в тридцати впереди, среди мусора, накрывающего тут слоем станцию, лежит человек. Сергей осторожно двинулся к нему, предусмотрительно озираясь по сторонам.

Человек был мертв. Об этом красноречиво говорил раскроенный череп. Его погубил мощный удар по голове. И ударили, похоже, чем-то… Ага. Вот она. Кусок трубы, один конец который был в свежей крови, с налипшими к ней клочьями волос погибшего. И трубу эту, одной рукой сжимал уже другой труп.

— Вот тебе раз, вот тебе два, — проворчал Сергей и склонился над телами.

Первый был одет в какой-то рабочий комбинезон, чьи колени и локти были в брезентовых заплатках с поролоновыми прослойками. Характерный наряд диггеров. Они как никто другой умели передвигаться не по протоптанным маршрутам метро, а по скрытым казематам, помнящим, наверное, еще Ивана Грозного. По малоизученным или совсем неизвестным технологическим тоннелям и отдушинам. По секретным путям правительственных коммуникаций, о существовании которых в свое время было положено знать лишь немногочисленным избранным. Иногда приходилось двигаться только ползком, упираясь коленями и локтями. Именно поэтому опытные диггеры первым делом обшивали свои рабочие комбинезоны такими заплатами. Второй, тот, что проломил диггеру голову, был в штопанных, перештопанных старых камуфлированных штанах и старом, местами поеденном молью сером свитере. Он был невысок. Рыжеволос и с плешью на темени, и с перебитым носом. Причина его смерти была так же очевидна, учитывая, что, судя по описанию этот тот, кого они искали. Засохшая кровь так же застыла струйками, вырвавшимися из ушей, ноздрей и рта. Как и у Веры. Как и у малыша. Сергей приблизился к трупу рыжего и расстегнул его поясной ремень, ища клеймение, которое практиковалось в метро, особенно у служивых людей Ганзы. Так и есть. С внутренней стороны портупейного армейского ремня было выведено чернилами: — «И.Кривошеев. ст. Сер-кая. Ганза.».

— Значит так. За Кривошеевым вдогонку пошли диггер и охотник. Диггер мертв. Кривошеев тоже. Значит мозз теперь в башке охотника? — Сергей взглянул на Странника.

— Мозз. В башке, — быстро закивал попутчик.

— Какого хрена ты мне не сказал, что человек, пораженный этим долбанным моззом способен применить оружие против другого человека? Я думал, мы ищем прокаженного больного, но он умудрился грохнуть человека перед своей смертью. Причем не просто человека. Диггера. Диггер тот же сталкер. Только подземный. А эти ребята, знаешь ли, не лыком шиты.

— Лыком. Мозз. Башка. Охотник. — Снова закивал юродивый.

— Ответь, кошкаед, какого хрена ты меня не предупредил, что он вдвойне опасен?! — Сергей зло и с силой толкнул Странника в плечо.

— Я говорить. Мозз опасно. Война может быть.

— Да хрен тебя разберет, что ты там бормочешь! Как нам теперь охотника искать, мы понятия не имеем, как он выглядит!

— Я знаю. Я умею. — Возразил Странник и тоже толкнул Сергея в плечо. — Утухни. Не паникуй.

Маломальский на такую дерзость хотел ответить затрещиной, но вдруг в его мозгу тревожным маячком ярко засветилась одна простая мысль. КРЫСЫ.

Он снова торопливо осмотрел трупы. Посветил вокруг. Крыс нет.

— Черт возьми. Слушай. Они ведь уже тут, наверное, не один час лежат. Не меньше. И ни одна крыса не притронулась к трупам. Их тут вообще нет.

— Крысы? — Странник вопросительно посмотрел на сталкера.

— Ох, недоброе я чую. Нехорошо, что их нет. Ох, нехорошо. — С волнением в голосе бормотал Маломальский. Он поднялся и стал пристально вглядываться в темноту вокруг, освещая ее своим фонарем. Он надеялся увидеть хотя бы одну чертову длиннохвостую тварь. Или, на худой конец, еще одну кошку, которая могла бы быть причиной отсутствия грызунов. Но, похоже, ничего живого на этой станции кроме них двоих не было. Тогда что не подпускает сюда крыс? Радиация? Про Полянку всякое рассказывали. Но про радиацию что-то никто и никогда. Кажется.

Сергей продолжал водить фонарем по часовой стрелке вокруг себя, нервно покусывая нижнюю губу. А что если охотник с этим моззом в мозге все еще тут и потому крыс нет? СТОП! Маломальский замер и стал медленно поворачиваться в обратном направлении. Против часовой стрелки. Вот в слабеющее от дистанции пятно света попал темный овал в торце станции. Тот самый, где была скульптурная композиция «Молодая семья». Одной статуи теперь не было на месте.