Привлеченные тишиной, Квазар и Эпсон вернулись в комнату. Берэ лежал на полу, его комбинезона и след простыл, зато теперь видны доспехи из Поглотителя. Зеленые кристаллообразные полосы проходили по всему телу, доспехи не цельные, но почти точно повторяют полосатый узор исчезнувшего комбинезона. Частые-частые полоски, сантиметра в три каждая, извилистыми хомутами сковали худое тело. На животе и талии они потолще, отсюда и создается ощущение непропорциональности Берэ, когда он одет. Теперь же видно, он удивительно худ, но вполне пропорционален. Только голова несколько больше положенного, да плечи чуть уже, но так — нормальный высокий, худой мужчина. Странно, но пламя, уничтожившее одежду, совсем не тронуло волосы — Берэ все также небрит, а прическа неряшлива. Еще одна странность едва светящихся доспехов — полностью закованные гениталии. Непонятно, как он мочится или испражняется. Так же доспехи сочленены жестко, без суставов, отсюда и странная походка.
Пока колдуны пялились на Берэ, мертвец внимательно оглядел его работу — три трости, повисшие в воздухе, поддерживаемые полем Создателя Онита. Они еще слегка алые, не успели остыть, но работу мастера видно сразу. Каждая трость — произведение искусства. Сотни узоров, ручка изогнута изящно, но удобно, наконечник заострен, но не полностью — трость заканчивается ровным кружком, диаметром чуть меньше основного тела. С другой стороны, полезность этих "магических тростей" весьма сомнительная, и Жюбо никогда не решился бы испытать столько боли, пусть даже ради создания произведений искусства из Онита.
— Надо бы его привести в сознание, что ли… — пробурчал магик. — И на кой ему сдались эти железки?
— Без понятия, — ответил Жюбо, все еще внимательно осматривая трости. — Хотя в моей эпохе считается, что колдуны должны носить плащ, ходить с посохом, и этим посохом как-то колдовать. Но после того, что вы мне рассказали…
— Посохи, волшебные палочки и прочая белиберда к колдовству ни имеет никакого отношения, — отрезал Эпсон. — Иногда колдуны одеваются странно, но только чтобы ввести в заблуждение людей, вселить в них страх. А этими палками можно, разве что, кому-нибудь по голове дать…
— Например, тебе, — пробормотал Берэ, открывая глаза. — Твое скудоумие меня поражает. Неужели ты думаешь, будто я стал бы делать три трости из Абсолютного Онита, если бы они никак мне не пригодились бы?
Дежурный сел, кости затрещали почище, чем у Жюбо. Его взор еще хранил отпечаток боли, темные глаза глядели на мир непонимающе, словно размышляя, а стоит ли в него возвращаться? Легкие испустили вздох, мозг принял решение — стоит. Как бы это было ни противно, но стоит…
— Абсолютный Онит? — переспросил Эпсон. — Что это еще за чушь?
— Абсолютный Онит — единственный материал, пригодный для носителя вероятностей. Хранитель онов — сложное приспособление, в котором можно хранить оны, но невозможно носить с собой такую бандуру, а в Онитовом посохе, или, как в нашем случае, в Онитовой трости, можно переносить вероятности любых чисел. Создание такого посоха — вершина колдовского искусства, потому что сделать Абсолютный Онит можно только с использованием Абсолютного Чуда.
— Ничего себе, — прошептал Квазар. — Так вот, как это делается…
— Вот-вот, — усмехнулся Берэ. — А теперь представь, через что мне пришлось пройти, чтобы сделать целых три трости. Признаюсь честно, без Создателя Онита я бы не пошел на такое, но тут он сделал большую часть работы, мне оставалось лишь сделать из простого Онита, Абсолютный.
— И как это работает, — спросил Эпсон, подходя к Жюбо и тоже внимательно рассматривая трости.
— Просто, — сказал Берэ, потом помотал головой, стряхивая последние отголоски боли, и поднялся на ноги. — Онитовая трость внутри полая, а на ручке есть маленький сектор из обыкновенного Онита. Через этот сектор трость можно зарядить вероятностями, через него же они будут очень медленно испаряться, но, в случае надобности, колдун сможет воспользоваться хоть всеми практически мгновенно. Конечно, если просто положить трость в долгий ящик, через пару дней все вероятности из нее вытекут, но это единственный способ увеличить объем запаса вероятностей для колдуна.
— А можно? — спросил магик, показывая на трости.
— Да, они уже остыли, — ответил Берэ.
— А почему я никогда не видел таких вещей у Начальника или у своего деда? — спросил Квазар, глядя, как Эпсон аккуратно берет трость из поля Создателя.
— Во-первых, у них могут быть не трости, а амулеты, — сказал Берэ. — А во-вторых, колдуны их уровня могут держать такой объем вероятностей, что им не нужны никакие примочки. Если бы не эти проклятые Темным доспехи из Поглотителя, мне тоже не нужна была бы никакая трость, а так она может и пригодиться. Как бочонок ягодицам…
Берэ подошел к Создателю Онита, чуть пошатываясь, и взял оставшиеся две трости. Одну он кинул Квазару — заместитель магика неуверенно поймал налету, едва ни уронив. Дежурный заметил хмурый взгляд мертвеца и усмехнулся.
— Что, Жюбо, опять эти злые колдуны не думают о тебе? — спросил Берэ. — Сделали себе крутые магические трости, а мертвяка забыли, ай-я-яй.
— Не особенно смешно, — буркнул Жюбо. — Ничего, я и без всего этого вашего колдовства справлюсь. Справлялся в Службе Радости, и тут справлюсь.
— Не переживай, Жюбо, и на тебя у меня есть планы. Но вначале надо бы одеться.
Берэ критически оглядел доспехи из Поглотителя Вероятностей, и двинулся из комнаты, мерно постукивая тростью по металлическому полу. Жюбо, Эпсон и Квазар переглянулись, рассмотрели полосатые комбинезоны друг друга, пошли следом.
Чтобы найти помещение с одеждой, пришлось пройти весь центральный зал, зато гардеробная базы МРС оказалась выше всяких похвал. Огромная комната, повсюду сотни вешалок и одежда всех размеров и видов. Берэ сразу нашел наряд по росту, и вообще он действовал и двигался по базе вполне уверенно, как и два других колдуна. Уже не в первый раз Жюбо позавидовал колдовскому Знанию, и пожалел, что не может пользоваться им в полном объеме. А ведь какая была бы от этого польза! Мозг человека, пользующегося Знанием, совершенно не похож на мозг простого обывателя. Колдуну не надо учить новые языки, или десятки лет овладевать разными профессиями, у них все просто — раз, и готово! Другое дело, что научиться Знанию не так-то легко, да и для большинства колдунов все время пользоваться им накладно. Вон Эпсон и Квазар то и дело замирают на пару секунд, сканируют что-то, а потом продолжают путь. Со стороны это выглядит даже забавно, но с практической точки зрения, бывает опасно. К тому же, пользоваться Знанием, значит полностью перевернуть собственное мышление. Колдуны ведь узнают о людях не только нужные сведения, нет, Знание идет бурным потоком, разглашая все секреты, в том числе и постыдные. В жизни большинство людей играют спектакль в маске, чтобы понравиться себе и окружающим; Знание показывает их такими, какие они есть, без всяческих прикрас. Поэтому, вместо жизнерадостных, сильных и смелых личностей, какие все на словах, появляются слабые, грустные люди, с кучами комплексов. Возможно поэтому, колдуны так презирают простых смертных и уважают только себе подобных, причем, чем сильнее колдун, тем выше уважение, ведь сильный чароплет может скрыться от чужого Знания и вновь казаться таким, каким хочется только ему.
Берэ выбрал довольно необычный наряд — простую серую рубаху и штаны, Жюбо это напомнило форму, что выдавали в Службе Радости, только та была черной. Эпсон и Квазар тоже оделись, посоветовавшись с Знанием. Магик выбрал нечто вроде классических костюмов, виденных Жюбо в триста тринадцатой эпохе: коричневый пиджак, такие же брюки, белая рубашка, черный галстук и шляпа-котелок. Квазар примерял синие брюки из плотного материала, спортивные туфли, разноцветную рубаху без пуговиц и нечто вроде пиджака из странной волнистой ткани. Наверняка колдуны оделись соответственно возрасту, на который выглядели: Берэ и был, и смотрелся самым старшим, потому надел наиболее простую и удобную одежду; наряд Эпсона, скорее всего, принадлежал среднему возрасту, нечто вроде преуспевающего банкира; Квазар оделся по молодежному — ярко, словно петух, и в самые обтягивающие вещи, подчеркивая достоинства фигуры, прямо скажем, совсем не достойной. Жюбо же так и не определился с выбором, поэтому Берэ пришлось сделать это за него: