ось, будто на них поблескивает бронзовый иней. Потом подвела глаза угольно-черным карандашом и нанесла на ресницы гораздо больше туши, чем обычно. Завершила эффект ярко-красная губная помада в стиле "вамп". Результат и удовлетворил ее, и встревожил. Сейчас она выглядела на все свои двадцать четыре года. И к тому же ее атласное, прямого покроя вечернее платье цвета бронзы подчеркивало тот факт, что, по крайней мере физически, она была теперь полностью сформировавшейся женщиной, а не той молоденькой девушкой, которая впервые встретила Доминика. Может, ей это кажется? Или же ее груди действительно потяжелели и округлились за одну ночь? - думала она. Может, она незаметно поправилась на несколько фунтов? Должна же, в самом деле, быть какая-то причина, почему шелковистая ткань платья так ласково льнет к ее груди, бедрам и ягодицам? Даже ее светлые волосы, которые она сегодня потрудилась-таки высушить феном, казались еще светлее и пышнее. Они обрамляли ее лицо небольшими пушистыми завитками. Она чуть не ахнула, когда подошла к зеркалу и увидела свое отражение во весь рост. Невероятно! Неужели это она? Ее глаза цветом и блеском походили на черный янтарь, а ярко-алые влажные губы эффектно с ними контрастировали. Ей просто хотелось не уступать такой красивой женщине, как Трисс Александер? - спросила она себя. Или она намеренно старалась заставить Доминика еще сильнее желать ее? А если да, то зачем? Оставив без ответа эти неудобные для себя вопросы, Роми сунула ноги в туфли на высоком каблуке - такого же точно цвета, как ее платье. Она сошла вниз по красивейшей лестнице с дубовыми перилами, и сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди, когда Роми увидела, кто ждет ее у нижней ступеньки. Конечно, она уже видела его одетым для торжественного случая - на ее свадьбе Доминик смотрелся абсолютно потрясающе в элегантном сером утреннем костюме. Она вспомнила, что, чувствуя себя виноватой, думала тогда о красавце Доминике даже в момент произнесения брачной клятвы. Но сегодня он был в черном - черный смокинг, черные брюки и черный галстук-бабочка. Этот цвет подчеркивал его высокий рост и внушительную ширину плеч, а прекрасного покроя брюки обрисовывали мускулистые бедра. Контрастировавшая с черным костюмом тонкая белая рубашка лишь усиливала производимое им впечатление отчаянно привлекательного пирата, и Роми почувствовала, что ноги у нее стали словно ватные. Да, он действительно выглядит фантастически, призналась она самой себе, следя за тем, чтобы не споткнуться на нескольких последних ступеньках. Ну и что из того? За этой идеальной внешностью скрывается человек, который может желать тебя, но который никогда не будет тебя уважать. Никогда в жизни! И как раз в этот момент он поднял голову и посмотрел на нее. Оказавшись под огнем этих блестящих серых глаз, Роми поняла, что он изучает ее так же пристально. Она сразу же пожалела, что столь тщательно занималась своей внешностью. - Ты выглядишь весьма.., изысканно, - в конце концов сказал он. - Спасибо. - Чувствуя какую-то нелепую робость, Роми сделала глубокий вдох и стала в растерянности оглядывать холл. - А где же все? - Отдают должное напиткам. Боюсь, что младшие Бейли не приедут. - Вот как? - Младшая миссис Бейли чувствует себя уставшей, да к тому же седьмой месяц беременности. Так что они решили не рисковать и остались дома. - Придется кое-что менять за столом, - быстро сказала Роми. - Спешить некуда, время еще есть, а Эллен я уже предупредил. Ты сначала должна пойти выпить что-нибудь и познакомиться со всеми. - Х-хорошо. - Роми внутренне сжалась, услышав, как дрожит ее голос. Откуда это нервное напряжение? У нее тысячи раз бывали в последнюю минуту отмены, и она справлялась без всякой паники. Такая у нее как-никак работа! Проследив задумчивым взглядом за тем, как она несколько раз подряд разгладила на бедрах платье, Доминик жестом пригласил ее пройти в гостиную, и они вместе направились туда. Двустворчатые, доходящие до пола окна были распахнуты навстречу теплому летнему вечеру, и до Роми доносились голоса, смех, позвякивание льда в бокалах. Она вышла в сад с ощущением какой-то более чуткой, чем обычно, настроенности, и первым человеком, которого она увидела, была Трисс. Женщина выглядела поистине ошеломляюще в длинном вечернем платье из чего-то похожего на блестящий желтый пластик, когда, мерцая и переливаясь, плыла к ним через лужайку. - Привет, Доминик. Роми, привет. - Она улыбнулась и, увидев торопливую попытку Роми как-то замаскировать потрясенное выражение лица, кокетливо пожала обнаженными плечами. - Я знаю, знаю! Платье бросается в глаза, верно? Модельер присылает мне их из Италии совершенно бесплатно. Но поверь, в магазинах они стоят целое состояние, - добавила она с улыбкой. - Он считает, что Трисс - это самая лучшая реклама для его одежды, какую он только может заполучить, - раздался за спиной у Роми раскатистый ирландский голос. Она обернулась и увидела, что там стоит Кормэк Кейси, держа по бокалу шампанского в каждой руке. - И он, разумеется, прав. Глядя на него снизу вверх, Роми поразилась тому, что во плоти Кормэк оказался еще привлекательнее, чем на тех редких снимках, которые ей доводилось видеть. И она не представляла себе, что он такой высокий! В нем было не меньше шести футов и четырех дюймов! - Это мой будущий муж, Кормэк Кейси, самый потрясающий сценарист во всем мире, - заворковала Трисс. - А это Роми Солзбери, милый, - помнишь, я тебе о ней говорила? Шампанское - это для нас? - Разумеется. - Он улыбнулся, и они с Трисс обменялись взглядом, полным такой любви и нежности, что Роми получила ясное представление о том, как должен чувствовать себя третий лишний. Она была почти рада, что Доминик остался стоять рядом с ней как вкопанный - пусть даже за все это время, вопреки своему обыкновению, он не проронил ни слова! - Здравствуйте, Роми, - сказал Кормэк с широкой улыбкой, от которой у него вокруг глаз собрались морщинки. Он высоко держал полные бокалы, словно это были награды Академии киноискусства. - Видимо, придется обойтись без рукопожатий, это ничего? По-моему, пролитое шампанское не будет смотреться на этом красивом платье. Вот, прошу вас. - Он протянул ей бокал с охлажденным шампанским. - Спасибо, - поблагодарила Роми, пробуя вино и усилием воли стараясь вернуть себе свое обычное самообладание. - Мне очень понравилось "Время прилива". Я думаю, это лучшая ваша вещь. - Вы еще не видели моего последнего сценария, - доверительным тоном сказал он, и от уголков его замечательных синих глаз опять разбежались лучики морщин. - Я написал его специально для Трисс. - - О, дорогой! - Триес глубоко заглянула ему в глаза и восторженно вздохнула. - Идем, - сказал Доминик, мягко беря Роми за локоть. - Бейли отправились с Лолой все тут осматривать. А пока я познакомлю тебя с Герейнтом. Герейнт Хауэлл-Уильямз оказался необычайно сексапильным валлийцем, который сразу же заставил Роми почувствовать себя непринужденно, сказав Доминику: - Хватит тебе стоять возле нее в мрачном раздумье с видом ее хранителя из преисподней, друг! Иди-ка и приведи обратно мою жену, пока она не начала переустраивать твой огород! Доминик лениво улыбнулся. - Лола так здорово умеет все выращивать, что я всерьез подумываю, не предложить ли ей место садовника, - пошутил он. - Извини, Роми, я скоро вернусь. И снова Роми почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног от взгляда этих блестящих серых глаз. Может быть, сегодня он специально пускает в ход свой шарм? - спросила она себя. - Пожалуйста, располагай своим временем, - услышала она собственный голос и была удостоена насмешливого взгляда искоса. Герейнт и Роми молча смотрели, как Доминик идет по саду в своем строгом черном костюме, выделяясь на фоне цветов всех мыслимых оттенков, еще не померкших в достаточно ярком вечернем свете. Когда он почти скрылся из глаз, Роми подняла голову и увидела, что Герейнт изучающе рассматривает ее. - Вы давно знаете Доминика? - спросила она, чувствуя, что нервничает. Он бросил на нее проницательный взгляд. - Я познакомился с ним в Гонконге. - Вот как? - Роми ощутила, как у нее начинают гореть щеки. - Слава, можно сказать, бежала впереди него. - Герейнт усмехнулся воспоминанию. - Это был классический случай успеха - восхождение от лохмотьев к богатству. Рожден в бедности, зато с блестящим умом.., и стальной решимостью преуспеть, что отпугивало многих людей. - Но не вас? Герейнт покачал головой. - Но не меня. Меня восхищает честолюбие, и мне нравится Доминик. Очень нравится. Он не любит распространяться о себе, но под этой устрашающей внешностью скрывается человек, которому я не колеблясь доверю свою жизнь. По-настоящему хороший человек. - Он усмехнулся. - К тому же я у него в большу-ущем долгу. Роми удивленно заморгала. - Неужели? - Да, представьте себе. В начале года он одолжил мне свой дом, и благодаря этому я встретил Лолу. - На мгновение его лицо исказилось как бы гримасой боли, и он увидел, что озадачил свою собеседницу. - Но это уже другая история. Давайте просто скажем так: косвенным образом Доминик сблизил нас с Лолой, и я буду всегда благодарен ему за это. Явная взволнованность, которая слышалась в голосе Герейнта и выдавала владевшее им сильное чувство, произвела внезапное и глубокое действие на Роми. Она вздрогнула, словно чье-то незримое присутствие обдало холодом ее кожу. Все потому, что она любит Доминика, с чувством безнадежности сказала она себе. Она любит его так, как он никогда не сможет полюбить ее. Господи, что же она наделала? - Он вам нравится, - неожиданно сказал Герейнт. - Он вам очень нравится. Верно? Роми почувствовала, что опять краснеет, и пришла в отчаяние. Похоже, что в последнее время она сделалась совсем прозрачной. Ей явно становится все труднее скрывать свои чувства. Она покачала головой. - Нет, он мне совсем не нравится. Ничто не может быть дальше от истины, чем ваше предположение. Мы почти все время спорим. - Ну, тогда это наверняка серьезно! - Герейнт улыбнулся, отпил глоток из своего бокала, а потом быстро взглянул на нее. - Если хотите знать, мы с Лолой считали, что на месте Доминика просто нелепо приглашать профессионального организатора приемов. Роми и сама думала так же. Она выудила из вазочки орех арахиса и раздавила его - скорее из желания занять чем-нибудь руки, чем из желания утолить голод. - Да? Герейнт улыбнулся, понимая, что Роми притворяется, что ей все равно. Но ей не все равно, вдруг решил он. В этом он уверен. - Просто из всех мужчин, которых я знаю или вообще встречал, Доминик, я бы сказал, меньше всех нуждается в услугах, относящихся к вашей компетенции. Роми приказала себе не краснеть. Сколько можно! Это ведь только ее нечистая совесть придает невинному высказыванию Герейнта вызывающую двусмысленность. - Неужели? И почему же? - Просто потому, что я могу назвать по крайней мере два десятка женщин, которые были бы в восторге оказаться на вашем месте, причем ему даже не пришлось бы платить им! - Ну, мне не раз доводилось организовывать приемы: для мужчин не менее популярных, чем Доминик Дэшвуд, - холодно сказала Роми. Или даже более популярных - хотя бы потому, что никто из них не вел себя так высокомерно, как он! Герейнт улыбнулся. - Что ж, понятно. Тогда позвольте мне сказать это иначе. Зачем было нанимать вас для такого случая, как этот? Его вряд ли можно назвать грандиозным приемом, верно? Ведь Кормэк, Трисс, Лола и я - просто друзья и соседи. Мы и так довольно часто встречаемся с Домиником. А Арчи Бейли считает его величайшим явлением после изобретения хлеба внарезку. Роми покачала головой. - Ну, может быть, он так и думает, но тем не менее его приходится уговаривать, чтобы он продал Доминику какую-то там землю. Именно на это и рассчитан прием. Герейнт пожал плечами. - Если Арчи откажется продавать, то найдутся тысячи других столь же выгодных участков - у Доминика есть из чего выбирать. Так что мне совершенно ясно: ваше присутствие здесь не является строго необходимым. Отсюда я делаю один вывод... - Его глаза озорно блеснули, и Роми невольно почувствовала себя заинтригованной. - Какой же? - Что вся эта затея с приемом - просто предлог, чтобы заманить вас сюда! - Он понизил голос. - Ясно, что вы и есть та идеальная женщина, которую Доминик искал всю жизнь. Ясно и то, что вы, играя роль неприступной крепости, избрали весьма мудрую стратегию, если принять во внимание большой опыт Доминика, - добавил он, заговорщически подмигнув. И Доминику пришлось изобретать предлог, чтобы добиться вашего приезда сюда! Роми показалось, что у нее в желудке образовалась глыба льда. Она? В роли неприступной? С Домиником? Если задержаться на этой мысли, то можно со смеху умереть. Но она не осмелилась задерживаться на этой мысли. Потому что как раз начала понимать, что ее идея о том, чтобы как можно больше видеться с Домиником и таким образом изучить все его недостатки, - чистейший идиотизм. Роми, мрачно обратилась она к себе, посмотри в лицо фактам. Что бы ты ни узнала о нем, это не будет иметь ровно никакого значения. Овладевшее ею в девятнадцатилетнем возрасте влечение отказывалось умирать... Может, сослаться на внезапную атаку некоего особенно болезнетворного вируса и сбежать, пока ее не затянуло еще глубже? - Роми, - произнес у нее за спиной мягкий, приятный и мгновенно узнаваемый голос. Роми резко обернулась, приготовив для него самое недружелюбное выражение лица, но увидела, что его сопровождают мужчина и женщина, и догадалась, что это, по-видимому, мистер и миссис Бейли. Арчи Бейли оказался бодрым шестидесятилетним мужчиной в безукоризненном черном костюме, а жена его красовалась в длинном вечернем туалете из малиновой тафты. Все равно миссис Бейли, должно быть, чувствует себя одетой слишком просто, когда смотрит на Трисс, подумала Роми, найдя это забавным. - А где Лола? - спросил Герейнт. - Она решила во что бы то ни стало подвязать мои растрепанные глицинии, - широко улыбнулся Доминик, и Роми подумала, каким беззаботным он может казаться, когда вот так улыбается. Какая жалость, что он не делает этого чаще! - Тогда мне лучше пойти и остановить ее, пока она не начала подрезать твои розы! - Герейнт засмеялся и отправился на поиски жены. Доминик повернулся к Роми. - Познакомься с Арчи и Долли Бейли, - пробормотал он. - А это Роми Солзбери. Долли Бейли улыбнулась Роми улыбкой, подогретой шампанским, и протянула унизанную кольцами полную руку. - Здравствуйте, моя дорогая, - продолжая лучезарно улыбаться, сказала она с сильнейшим северным акцентом, какой Роми когда-либо доводилось слышать. - Очень рада с вами познакомиться! Я просто умираю от желания услышать все подробности об этой иностранной королевской семье - и особенно об одном из членов этой семьи, который, как я понимаю, был абсолютно сражен вами! Роми с сожалением покачала головой: нельзя же верить всему, что читаешь в газетах! - Между нами ничего не было. Все это - чистая выдумка газетчиков, которым хотелось бы видеть его женатым. - И увеличить тираж своих изданий, разумеется, - цинично прибавил Доминик. - Ты опять читаешь слишком много бульварных газет, Долли! - упрекнул ее Арчи. - И буду читать столько, сколько захочу! - энергично возразила ему жена. - Надеюсь, ваша невестка чувствует себя лучше, - отважилась заговорить Роми. - О, она у нас просто до ужаса мнительная! - весело сказала Долли. Стоит кому-нибудь чихнуть, как объявляется всеобщая антигриппозная тревога! А Джон потакает ей к тому же! Должна заметить, что когда я была беременна нашими тремя детьми, то мне приходилось даже дрова колоть для камина, верно, дорогой? - Да уж, что верно, то верно, - согласился Арчи с ноткой сдержанного восхищения в голосе. Глаза Роми встретились с глазами Доминика в один из редких моментов абсолютного взаимопонимания. Бейли оказались точно такими, какими она представляла их себе по его описанию! Интересно, как бы он описал ее, мимолетно подумала она, но тут же увидела, что на террасу вышла Эллен и посмотр