— Много их?
— Тьма! И идут сюда, нам наперерез!
Брячислав сжал поводья до дрожи в кистях. Вот дурак! Размечтался! Кияне уже небось и Лагожск взяли! Он с тревогой обернулся на свой полк. Большинство были лагожанами. Что они почувствуют, узнав, что их град взят? И что делать ему? Идти к отцу или ворочаться и освобождать Лагожск?
Двое воевод придвинулись к князю ближе. Один был лагожанин, второй свой, из Изяславля. Оба были в тревоге — кияне обложили с двух сторон. И оба понимали — за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.
— Чего робить-то станем, княже? — вопросил один.
— Идти! — воскликнул Брячислав. — Не стоять!
Но куда — он сам не ведал. Молодой князь терялся в догадках. Идти к отцу — значит бросить Лагожск, да и станут ли лагожане драться, ведая, что родимые дома взяты врагом? Бросить отца, жену и сына он тоже не мог.
Среди дружинников и пешцев тем временем пополз слух, что кияне вот-вот выйдут на Лагожск. Дружинники перешёптывались, пешцы угрюмо молчали. Даже бояре насупились, выжидательно глядя.
— Куда идти-то, княже? — наседали они. — Взад аль вперёд?
Стены Изяславля были высоки. Лагожск, за малостью своей не имевший князя, без помочи непременно падёт, а отец за такое по голове не погладит. Брячислав зажмурился, вспоминая жену...
— В Лагожск! Напрямки!
И первым заворотил коня. Торопя жеребца, он мчался по частому лесу, разбрызгивая ручьи и ломая кусты. С хрустом ворвался в прибрежные заросли Гойны, одолел неширокую речушку, не потрудившись спуститься на пару вёрст ниже, к броду, чуть задержался на луговине, ожидая, когда к нему подойдёт отставшее войско — пешцы при всём желании не могли сравниться с конными, — и опомнился, только когда увидел совсем близко впереди чужих всадников.
Изяслав вёл своих киян самым коротким путём к Лагожску. Только что они миновали брод, до коего было недосуг ехать Брячиславу, и столкнулись нос к носу с ним на луговине над излучиной Гойны. С обоими князьями была только ближняя дружина, но Изяслав опомнился первым. Повинуясь его приказу, кияне со главе с Ольбегом Ратиборычем налетели на лагожцев и их князя, отрезая от Гойны и беря в кольцо.
Брячислав был сбит с толку. Он не успел опомниться, как оказался в окружении киян. Рядом зло скалил зубы Михрюта, тиская в руке меч и готовый к сече. Остальные лагожцы спешно ощетинились, но сам князь сидел как громом поражённый.
Изяслав выехал вперёд. Он узнал Брячислава — тот приезжал свататься за сестру Ксению. Да и перед сватовством молодые князья тоже видались. Поэтому курский князь не спешил обнажать оружия.
Деверь и шурин смотрели друг на друга. Оба были в броне, но без шеломов. Изяслав был моложе и не решался заговорить первым. Но за ним стояла сила, поэтому он чувствовал себя уверенно. Надо было что-то сказать или сделать. Ольбег Ратиборыч уже вопросительно косился — приказывай! пора!
— Ты мой пленник, князь, — наконец сказал Изяслав.
Брячислав попытался поверх голов киевских дружинников рассмотреть, где его лагожане, но заметил только заполоняющие излучину дружины с ангелами на стягах — киян.
— Выходит, пленник, — сглотнув комок в горле, промолвил он.
Стало горько и обидно. Эх, и зачем он только не поспешил к Изяславлю! Поражение в битве всё-таки почётнее такой нелепой сдачи!
— Прикажешь вязать меня?
Ольбег Ратиборыч даже расправил плечи от предвкушения удовольствия, но Изяслав покачал головой.
— Как... — выдохнул он, — как там сестра моя?
— Сын у нас, — ответил Брячислав. — Василько. Два года зимой сравнялось.
И как-то сразу спало напряжение. Ольбег Ратиборыч сердито заворчал, досадуя, что не придётся сейчас воевать, лагожане перевели дух, и даже подозрительный Михрюта спрятал меч в ножны. Изяслав кивнул, махнул рукой, и кияне окружили лагожан. Брячислав оказался рядом с Изяславом. Шурин снисходительно улыбнулся деверю, и они вдвоём отправились к берегу Гойны, где остальная лагожская дружина только начинала переправу, сразу попадая в руки киян.
6
Три дня спустя молодые князья так же вдвоём направились к Изяславлю, городу, где ещё недавно княжил Брячислав и где его ждала жена и сын. Позади остался Лагожск — горожане, видя под стенами обоих князей и всю свою дружину, сдались на милость победителя. Брячислав сам переговорил с лагожским посадником, оставленным стеречь город, и тот снабдил киян припасами. Дабы не искушать простых ратников, для которых война означала грабёж, Изяслав пробыл под Лагожском два дня и двинулся на Изяславль.