Так, теперь «эмбриона», тоже здоровенная скотина. Вот с этим уродом сложности, он разгибаться не хочет. Нейрон ему на воротник! Он вино мое уронил! А чем я фемину нашу буду отпаивать? Не. Есть немного, где-то с четверть. Ну ладно, живи пока. Повторим прием «сонная артерия». Можно было бы и по башке ему съездить. А если прибью под настроение? Он мне живой нужен, пока. Ненадолго. До вечера, не дольше. Опять в четыре руки раздеваем «европейского освободителя» и связываем, разумеется.
Теперь ништяки. Богатые фрицы! Два автомата, пулемет, четыре пистолета, три ножа, две целых формы, не в крови, в смысле, очки. И главное – карта! Карта! Эфиоп вашу мать! Это вы удачно заехали. Я вас за такой подарок даже убью не больно. Зря я это пообещал. Погорячился. У меня на вас планы другие, и вам мои планы сильно не по-нравятся.
Пока девочка в отрубе, надо кое о чем договориться с Виталей. С этого момента имен у нас нет. Я теперь «Второй», а он «Третий» или, когда посторонние, но вроде наши, я капитан госбезопасности, а он старший лейтенант госбезопасности. Почему «Второй»? Чтобы никто не догадался, что «Первого» нет, мы же будем получать приказы из Центра или от командира. А «Первый» – это всегда секретарь обкома, горкома или райкома. Величина! Понимать надо конъюнктуру местного рынка. Слух-то все равно пойдет. Всем сразу захочется сдать мое несуществующее руководство и погреть на этом руки. Вот и пусть ищут до посинения, а я им еще помогу по месту. Мы с Виталиком такие затейники. Никому скучно не будет. Удачи им всем в их нелегком стукаческом деле.
Отсутствие у нас документов – достаточно серьезная проблема при встрече с различными окруженцами и оккупированными жителями, а рассекать в форме НКВД по тылам немцев – это не слишком простой способ самоубийства. Так что переодеваться нам все равно придется, благо форму мне по блату подогнали. Я бы и сейчас переоделся, но девчонку пугать не хочу. Объясняй ей потом полночи, что эти кадры – не мои приятели. Озадачил Виталика перегнать наш мотоцикл с вещами. Что он через десять минут и сделал, просто свалив все разложенное в коляску, а мне пока нашу фемину приводить в чувство придется. Пора. У нее сейчас новая жизнь начнется или не начнется, это уж как кому повезет. Только нагнулся к ней, гляжу, а она уже сама глазами хлопает, только рот стал открываться заорать, форму мою разглядела, ну да, энкавэдэшную, теперь глаза распахиваются, я и не знал, что у человека так широко глаза открываются. Потом мотоцикл затарахтел, она аж съежилась. Вот напугали ребенка, уроды. Я палец к губам приложил.
– Свои – говорю, – это «Третий». – Она головой затрясла. Поняла, значит. Тут Виталик подтянулся. Он уже одеться и обуться успел, а то в одном трусняке, босиком и с автоматом Виталик смотрелся довольно необычно. В другом случае я задолбал бы его своими подначками, но не в этот раз. С другой стороны, молодец, подтянулся сразу и поучаствовал, а не за штаны схватился. Прикладом в грудину «зафутболенному» он так зарядил, что тот ни о каком сопротивлении и думать не мог, хотя поначалу ствол у него был под руками.
Загнали второй мотоцикл и поставили рядом. Хорошо они смотрятся! Красиво. Один мотоцикл новый совсем, это тот, который фельджандармы нам подогнали, второй поюзанный, но тоже ничего. Главное – пулеметов теперь два, если кто на поле вылезет, мы его в два смычка в пыль разнесем. Если это не танк будет. Эх, что-то я опять обрастаю вещами. Пора искать грузовик.
То, что я собираюсь сделать, выходит за рамки здравого смысла. Выходит за рамки понимания жизни и гуманизма, человеческих и дружеских отношений, но у меня нет главного. Времени. У меня катастрофически нет времени. У меня нет времени на обучение людей и на понимание, сможет ли завтра человек убивать или психологически не сможет этого сделать. Именно для этого мне нужны живые фрицы. Можно резать и труп. Вернее, сначала они будут резать труп. Вынут штык, разденут на пару, а потом будут его резать, но у меня нет другого выхода. Мне надо собирать отряд, и обкатывать систему обучения отряда я буду на единственном близком мне человеке и на этой пигалице. Иначе все бессмысленно.
Дело в том, что я не могу просто набрать приблудных окруженцев, возглавить их и решать свои дела. Возникнет слишком много вопросов. Не могу примкнуть ни к какому отряду или окруженной части. В этом случае вопросов будет еще больше. Я предпочитаю собрать небольшой отряд преданных лично мне людей и, перемещаясь по нескольким областям, максимально гадить немцам. При этом я совершенно не собираюсь бросаться с голой пятой точкой на танки. Эта точка у меня одна, я к ней привык, и терять ее из-за идиотизма красных командиров и комиссаров у меня нет никакого желания.