Последние слова он произнес громким голосом. Она двигала губами, но не проронила ни слова.
- Я точно знаю, как плохи твои дела, и говорю тебе, что приложу все свои знания и усилия, чтобы получить тебя. Если ты будешь и дальше упорствовать, я не побоюсь прибегнуть к нелегальным приемам. Поняла ли ты меня?
Они поддерживали дружеские отношения в течение долгого времени и говорили откровенно без застенчивости. За исключением отца, мистер Уильмот был единственным мужчиной, называвшим ее по имени; она также называла его Артуром. Он был для нее молодым коммерсантом, хорошо игравшим в теннис, превосходно танцевавшим и говорившем о себе с большим удовлетворением. Он владел красивым автомобилем, а из знакомых он нравился ей более всех. Она знала его так хорошо, что могла бы догадаться, что он делал бы, например, в том или другом случае.
Она была смущена и раздражена, но не оскорблена, ибо боялась, что совершила ошибку. У нее было такое чувство, будто она, играя в бридж, выдала по неосторожности фальшивую карту и проиграла. В этот момент она даже испытывала странное желание извиниться перед ним за то, что она могла разочароваться в его характере. Даже не осознав бессмысленности этого желания, она все не могла бы говорить. Она не права, а не он. Артур говорил прямо и откровенно; он был самонадеян, воинственно настроен и всецело убежден в «своей правоте». Артур был уверен в своих силах и в прочности своего положения; он не сомневался в том, что получит ее.
Постепенно она обрела дар слова.
- Иди домой, Артур, -сказала она дружелюбно.
Она была еще молода, но испытывала к нему нечто вроде материнского чувства. Он в своем возбуждении вел себя так глупо, что она его пожалела.
- Я пойду тогда, когда захочу! Если хочешь меня удалить, позови своего отца! Или позови прислугу, которую он уже успел прогнать! Не подумай только, что ты видишь перед собой глупого мальчика! Я бы хотел тебе лишний раз напомнить, что ты совершенно одинока не только в этом доме, но и во всем мире.
Она уже собралась с мыслями и могла защищаться.
- Ладно! Ты большой болтун. Если бы ты молчал и не так преследовал меня, ты раньше или позже, быть может, добился бы своей цели.
Она заложила руки за спину и оперлась о кресло. Ее спокойствие выводило его из терпения. Он предполагал, что она ему резко откажет или же покорится. Он чувствовал теперь, что она его как-то превосходит, и это делало его неустойчивым.
- Я не сержусь над… - она искала подходящее выражение - …за твое глупое, трагикомическое поведение. Я не пойду за тебя замуж, Артур. Ты косвенно подчеркнул, что ты не особенно привлекателен для меня, так как должен меня «получить» потому, что находишься в лучшем материальном положении. Разве это не спесиво и чрезмерно? Ты мне еще угрожал вымогательством и тому подобным. Ты себя вел так, как тот негодяй в театральной пьесе. Если бы ты теперь стоял на сцене, тебя надо было бы освещать бенгальским огнем: сильный мужчина с длинным языком! А против тебя - слабая молчаливая женщина. Вот была бы премьера для публики! Ты второй пьяница, которого я сегодня видела, но ты находишься еще под более сильным дурманом, чем мой отец. Ты подвержен тщеславию, а для таких господ весьма трудно опять стать трезвыми.
Ее слова поразили его, он был в замешательстве. Он хотел раз и навсегда покорить ее, но она совершенно разбила его. Все доводы, которые с такой тщательностью были приведены им, оказались бесцельными.
Она пошла к двери и приоткрыла ее.
- Я хотел бы сказать еще только одно слово, - начал он, но она рассмеялась.
- У тебя на самом деле еще что-то осталось невысказанным?
Он безмолвно вышел из комнаты, и она заперла за ним дверь. Она задумчиво остановилась, держа руку на ручке двери. Казалось, она собиралась прислушиваться, но погрузилась в размышления. Не отдавая себе отчета, она затем выключила все лампы и поднялась наверх. Еще было рано идти спать, но она не знала для чего ей, собственно, оставаться внизу. Ее комната находилась на верхнем этаже, где находились также комнаты прислуги. Окно ее комнаты выходило на фронтон, который был замечен Маклэдом. Она выбрала это расположение комнаты потому, что отсюда открывался широкий вид, нескрываемый деревьями.
Она медленно раздевалась при свете луны, пробивавшемся через окно. Она надела утренний халат поверх пижамы, открыла окно, оперлась локтями на подоконник и стала смотреть. Лунный свет изменил всю окружающую обстановку. Зелень лугов обрела светло-серую окраску. Старая каменоломня Беверли лежала у лесистого ската холмов. Освещенная окрестность походила на огромную раковину. Ночь была мирна и безмолвна: лишь крик филина доносился с холмов. Вдруг Стэлла услышала гул шагов, равномерно, по-военному, раздававшихся по утрамбованной дороге. Кто это мог быть? Походка была ей незнакома, но фигура незнакомца была ей видна. Она вонзила свой взор в полумрак и увидела вдруг господина, которого сейчас же узнала.