– Свази, ты говоришь об этом Декаране так, словно этот мир населён какими-то жуткими монстрами. Ты меня этим пугаешь.
Маг улыбнулся и хитро прищурившись сказал:
– Те гекатанские монстры, о которых ты скорее всего подумала, Лайтия, тем более жуткие, сущие младенцы против декаранских монстров. Вот это действительно настоящие чудовища, но я постараюсь сделать так, чтобы они ничем не могли навредить принцу Ленарду. Во всяком случае он останется жив и здоров, хотя ему, возможно, и придётся там не сладко.
Ан-Шен-Кронос, который был наслышан о декаранских приключениях своего старого друга, покивал головой и широко ухмыльнувшись громко воскликнул:
– Ну, вы тут устраивайтесь, друзья мои, а я отправлюсь в Архангельск и присмотрю за юным принцем Леонардом. Тем более, что у меня уже готов план, как мне сблизиться с его отцом, из-за которого я целых три дня околачивался в Москве.
Поверьте, мы вернёмся из Архангельска если не друзьями, то хорошими приятелями, а уж принц Леонард будет очень рад знакомству со мной. Во всяком случае я на это надеюсь.
Маг-демиар поднялся из кресла, щёлкнул каблуками и попросту растворился в воздухе, обратившись бесплотным духом вместе со всей своей одеждой и дорожной сумкой в руке. На такое были способны одни только демиары-воздушники. Демиары-водники точно так же могли обраться водой и умчаться с речным потоком, а подземники, обернувшись пламенем, уйти под землю. Король Рагнер улыбнулся и сказал:
– Свази, хотя ещё не стемнело, я предлагаю не браться за работу прямо сейчас. Мы ведь можем переночевать и в какой-нибудь гостинице, а завтра начнём обустраиваться.
Свазард был не против и они именно так и поступили, а наутро, засучив рукава стали приводить своё новое жилище в порядок. Они не знали, как решал эту проблему принц Морион и поскольку ходить по магазинам и покупать всё необходимое было крайне непродуктивно, попросту занялись банальным воровством всего необходимого со складов, благо на Земле своих магов не было, а изредка появлявшиеся здесь маги-путешественники всё же были Верховными магами, а потому существами в высшей степени сознательными не в пример королям и их хитроумным магам-советникам. Так ведь мало того, они при этом не стеснялись похищать ещё и целые строительные бригады, но зато уже через две недели их новый дворец мог запросто поспорить своей красотой и роскошью с Большим королевским замком вместе со всеми его дворцами вместе взятыми.
Появились в этом дворце и слуги, но это были не люди, а самые обычные големы, правда, не металлические, которые только и годились, что в охранники, а каучуковые, куда более пригодные для работы по дому. Наконец-то королева Лайтия, которой вменялось в обязанность мыть посуду, готовили преимущественно сам король и Свазард, так как те блюда, которые готовили эльдийка и особенно демиар, отказывались есть даже они сами. Каучуковые големы были только и способны, что под чьим-либо наблюдением прибираться по дому и мыть посуду, а потому и хозяевам дворца не приходилось проводить все дни в праздности, но все они, включая короля Рагнерда, были путешественниками опытными и вполне самостоятельными, способными позаботиться о себе без помощи слуг.
Ан-Шен-Кронос пропадал почти месяц и вернулся в Москву вместе с отцом и сыном Ломоносовыми, прилетев с ними на одном самолёте. Этот хитрый демиар действительно сумел познакомиться с генералом и даже втереться к нему в доверие, представившись бывшим сотрудником НИИ рыбной промышленности. На почве совместной любви к рыбной ловле и хождению на тяжелой рыбацкой посудине под парусом, они даже подружились. Тем более, что Шен придал себе вид солидного мужчины с седыми висками, воевавшего в Арктике. Когда он подробно рассказал своим друзьям о том, что ему удалось сблизиться с отцом принца Леонарда, у короля Рагнерда сразу же отпала охота высказывать ему претензии за то, что маг-советник покинул его в такой ответственный момент, как обустройство на новом месте, да, ещё в такой стране, как Советский Союз, где даже при наличии денег ничего нельзя было купить и им пришлось из-за этого стать ворами, причём крупными.
Теперь же, когда был решен самый главный, на взгляд короля Рагнерда, вопрос, следовало подумать и о том, как прожить на Земле оставшиеся тридцать четыре года без лишних хлопот и желательно не привлекая к себе никакого внимания. Часть проблем уже решил Свазард, который выдал себя за сына того алкоголика, который жил в квартире до них. Это обязывало его каждый день дефилировать перед соседями, но серого цвета милицейский мундир с полковничьими погонами, да, плюс к этому угрюмый вид моложавого полковника ограждало их от общения с соседями. Король со своей королевой и вовсе никогда не пользовались входной дверью и теперь им оставалось решить только вопрос с квартирой для Ан-Шен-Кроноса, ставшего в одночасье пенсионером, чтобы тот мог принимать у себя гостей.
С возвращением демиара король Рагнерд решил первым делом заложить на долгое хранение свои конечности и в тот же вечер превратился в живой обрубок, беспомощно лежащий на кровати. Самообладания и чувства юмора он от этого не утерял, а поскольку недостатка в сиделках у него не было, то он быстро пошел на поправку и уже через шесть месяцев смог восстановить королевские татуировки на выросших ногах и руках. Вот тут ему пришлось здорово покрутиться, но он справился и с этим, после чего тут же укатил вместе со своей королевой во Флориду, чтобы порезвиться там вволю после вынужденного затворничества. В принципе до тех пор, пока Леонард не войдёт в пору взросления, они могли вообще не показываться в Москве.
Глава шестая.
Ангольская командировка майора Ломоносова Курт Вайсман неторопливой походкой вышел из своего офиса, расположенного на втором этаже отеля хотя и называющегося "Виктория", но бывшего жуткой дырой по сравнению с европейскими отелями, на первый этаж и кивнув головой пожилому смуглому мужчине, его владельцу, сидевшему за стойкой, прошел через холл в ресторан. Это тоже было слишком громко сказано. Максимум, на что тянуло это заведение, – на дешевую пивную. Между тем и отель "Виктория", и даже его ресторан не смотря на свою непритязательность, были настоящими очагами цивилизации в этом Богом проклятом месте, городе Лукуссе, который и городом назвать у белого человека язык не поворачивался. Как бы то ни было здесь, в ангольской провинции Мохико, каким-то образом жило добрых тридцать тысяч человек.