Впрочем, в случае Зилича необходимости в изъятии не было. Избавившейся от Милошевича Югославии не терпелось вернуться в сообщество цивилизованных наций. Кроме того, для восстановления инфраструктуры после семидесяти восьми дней бомбардировок НАТО ей требовались большие займы Международного валютного фонда. Так что арест Зилича и его экстрадицию в Соединенные Штаты новое правительство страны, безусловно, сочло бы безделицей.
Именно с просьбой об этом сенатор Лукас и намеревался обратиться к Колину Пауэллу и Джону Эшкрофту. Ну а в худшем случае он попросил бы их распорядиться об изъятии.
Его сотрудники подготовили короткую справку относительно обстоятельств убийства Рикки Коленсо. В конце апреля сенатор лично встретился с Пауэллом и Эшкрофтом. Оба внимательно выслушали его и попросили оставить экземпляр справки для передачи в соответствующие отделы их департаментов. Что сенатор и сделал.
В Соединенных Штатах сбором разведданных занимается тринадцать различных организаций. Справка сенатора Лукаса попала в шесть из них, и сотрудники каждой старательно обшарили свои архивы на предмет сведений о югославском бандите по имени Зоран Зилич.
Бюро по контролю за продажей алкогольных напитков, табачных изделий и оружия (АТО) не нашло у себя ничего. В Соединенных Штатах Зилич никогда никаких дел не имел, а за границу само АТО выбиралось редко. Другими пятью организациями были Разведывательное управление министерства обороны (РУМО), Агентство национальной безопасности (АНБ), Администрация по борьбе с наркотиками (АБН), ФБР и ЦРУ. В РУМО, АНБ и АБН на Зилича были заведены пухлые досье. Правда, ни в одном из них не говорилось об убийстве молодого американца во время войны в Боснии. Все три организации выразили готовность оказать всю возможную помощь. Однако их досье обладали одной общей особенностью. На последнем документе каждого стояла дата, на пятнадцать месяцев отстоящая от начала предпринятого сенатором расследования.
Зоран Зилич исчез.
Директор ЦРУ передал запрос своему заместителю по оперативным вопросам. Тот проконсультировался с четырьмя отделами, ведавшими Балканами, терроризмом, спецоперациями и торговлей оружием. Он обратился даже к маленькому, сверхсекретному отделу “Сапсан”, созданному всего годом раньше – после взрыва в гавани Адена американского эсминца “Коул”.
Все отделы ответили одинаково: конечно, дело на Зилича у нас заведено, однако вот уже пятнадцать месяцев ни одного нового документа в нем не появилось. В Югославии его больше нет, а где он, мы не знаем.
Оставалась последняя надежда – на ФБР. Директор бюро Луис Фрич спустил запрос вниз, и в итоге тот попал на стол заместителя директора Колина Флеминга.
Флеминг проработал в ФБР всю жизнь. Он происходил из шотландских протестантов, и вера его была так же неколебима, как и его представления о законности, порядке и правосудии. Любые компромиссы он считал оправданием нейтралитета. А нейтралитет он презирал. Возможно, Флемингу и не хватало тонкости, но он компенсировал ее упорством. Флеминг был убежденным республиканцем из штата Нью-Хэмпшир, а Питер Лукас – его сенатором.
Прочитав короткую справку, он позвонил в офис сенатора и спросил, нельзя ли ему увидеть полный отчет Охотника и признание Милана Раяка. Ему прислали по экземпляру и того и другого. Он читал их со все возрастающим гневом. Бюро непременно добьется того, что Зилич предстанет перед судом – посредством экстрадиции или “изъятия”, не важно. Он, Флеминг, лично отдаст приказ команде изъятия отыскать и схватить убийцу.
Однако возможностей для этого у Бюро было не больше, чем у прочих ведомств. Ничего не зная о местонахождении Зилича, оно не могло ни к кому обратиться с требованием экстрадиции. Да и операцию по захвату Зилича можно было провести, только зная, где он. В письме к сенатору Лукасу заместитель директора Бюро Флеминг принес извинения за собственную неосведомленность.
И все же шотландское упорство Флеминга взяло свое. Два дня спустя он отыскал отставного офицера ФБР Фрезера Гиббса и позавтракал с ним. В свое время Гиббс занимался разного рода вольными стрелками – наемными солдатами и убийцами. Выслушав Флеминга, он нахмурился.
– Что-то я такое слышал однажды. Об одном охотнике на крупного зверя. У него даже кодовое имя имелось.
– Убийца? Вы же знаете, правила абсолютно запрещают нам прибегать к их услугам.