Он отыскал адрес и попрощался с гостем.
– Последний вопрос, – сказал Декстер. – Когда все это случилось?
– Шесть месяцев назад. Сразу после Нового года. Хотите совет, мистер Барнс? Оставьте Зилича в покое. Он убьет вас.
Дом 23 по улице Новый Белград представлял собой одно из множества многоэтажных жилых строений, выросших в годы правления коммунистов. Госпожа Петрович жила на девятом этаже, лифт не работал. Декстер решил, что особого смысла встречаться с ней наедине нет – по-английски она наверняка не говорит, а он не знает сербскохорватского. Умненькая, хорошенькая девушка-портье из “Хайатта”, Анна, предложила ему свою помощь. Двести долларов за час работы после окончания смены ее более чем устраивали.
Они пришли на место в семь вечера. Госпожа Петрович выглядела женщиной, пришибленной жизнью. Муж погиб при аварии на заводе, сына убили прямо под окнами дома. Гостей она встретила настороженно.
Декстер принес ей большой букет цветов, которые Анна расставила в крошечной, обшарпанной комнате по трем вазам.
– Я хочу написать о том, что произошло с вашим сыном, – сказал Декстер. – Я понимаю, это его не вернет, но, возможно, мне удастся разоблачить человека, который его погубил. Поможете мне?
Она пожала плечами:
– Я ничего не знаю.
– В ту ночь, когда он погиб, – у него было что-нибудь при себе?
– Не знаю. Тело обыскали. И все забрали.
– Они обыскали тело? Прямо на улице?
– Да.
– А какие-нибудь бумаги, записи он хранил? Здесь, в квартире?
– Да, бумаги были, только я в них никогда не заглядывала. Их тоже забрали, все до одной.
– Полицейские?
– Нет, те люди. Они вернулись. Две ночи спустя. Велели мне сидеть вон там, в углу. Обшарили квартиру. И унесли все, что у него было.
– Значит, ничего из того, над чем он работал для господина Кобача, не сохранилось?
– Только снимок. Про снимок-то я совсем и забыла.
– Пожалуйста, расскажите мне о снимке.
Подробности проявлялись постепенно, одна мелкая деталь за другой. За три дня до гибели начинающий репортер Срешко побывал на новогоднем приеме, и там ему залили красным вином джинсовый костюм. Мать уложила костюм в мешок, чтобы отнести в чистку. И забыла о нем, а бандитов мешок не заинтересовал. Позже, когда она складывала вещи погибшего сына, из кармана куртки выпала фотография.
– Она все еще у вас? Могу я взглянуть на нее? – спросил Декстер.
Женщина кивнула и сходила к стоявшей в углу комнаты швейной машинке. Оттуда она вернулась со снимком.
Фотография была черно-белой. Фотография мужчины, не заметившего, что его снимают. Снимок был сделан анфас, в полный рост – белая рубашка, черные брюки. Декстер вспомнил лежавшие в его кейсе снимок подростка и тот, что был сделан на коктейле. Оба изображали этого же человека – Зорана Зилича.
– Я хотел бы купить у вас эту фотографию, госпожа Петрович.
Женщина пожала плечами и произнесла что-то на сербскохорватском.
– Она говорит, вы можете взять ее. Ей она ни к чему. Она не знает, кто этот человек, – перевела Анна.
– Один вопрос, последний. Срешко никуда перед гибелью не уезжал?
– Да, в декабре. На неделю. Куда, не сказал, но когда вернулся, нос у него лупился от загара.
Госпожа Петрович проводила их до двери.
Анна направилась к лестнице. Когда она отошла достаточно далеко и ничего уже услышать не могла, Декстер повернулся к сербской матери, лишившейся, как и он, ребенка, и негромко сказал по-английски:
– Вы не сможете понять ни одного моего слова, госпожа, но если мне удастся доставить эту свинью в американскую каталажку, я сделаю это отчасти и для вас. Все счета оплатит заказчик.
Разумеется, она ничего не поняла, однако ответила на его улыбку, сказав: “Хвала”. За день, проведенный в Белграде, Декстер успел узнать, что это слово означает “спасибо”.
Он подвез Анну, сжимавшую в кулаке свои двести долларов, до ее дома в пригороде. И, возвращаясь в “Хайатт”, еще раз вгляделся в фотографию. Зилич стоял на какой-то просторной, бетонной с виду площадке. За его спиной виднелись невысокие строения. Над одним развевался флаг. Было на фотографии и кое-что еще: длинный, плоский предмет, попавший в кадр слева. Это был конец самолетного крыла, от земли до него было не больше двух метров. Стало быть, не авиалайнер, а какой-то маленький самолет.
И тут Декстер понял, что здания на заднем плане – это ангары. Зилич стоял на частном летном поле.
В отеле Декстер получил нужные сведения. Да, в Белграде есть несколько интернет-кафе, все работают допоздна. Он пообедал в закусочной отеля, потом взял такси и поехал в ближайшее интернет-кафе. В поисковой системе он запросил изображения флагов стран мира.