Первое, что он увидел на берегу, — «Мэри Кэтрин», старое корыто Джессики, стоявшее у причала. Гавань Уорбрука была самой глубокой на американском побережье, и даже большие корабли могли швартоваться совсем близко к берегу.
— Эй, Алекс! — окликнула Джессика. Она как раз поднимала самый большой парус лодки, стараясь связать прогнивший и порванный такелаж. — Ухаживал за дамой?
Два шедших позади матроса громко рассмеялись, бесцеремонно оглядывая Алекса.
— А за кем приударила ты? — откликнулся Алекс, намекая на ее мужскую одежду. И очень обрадовался, когда матросы рассмеялись еще громче, прежде чем пойти своей дорогой.
Джессика расплылась в улыбке и съехала вниз по канату.
— Поднимайся на борт! — пригласила она. — Но побереги свой дорогой костюм: здесь повсюду полно дегтя и гвоздей.
При ближайшем рассмотрении лодка оказалась еще более ветхой, чем на первый взгляд: крошечное суденышко, всего с двумя парусами. Но все равно удивительно, как она отваживается плавать одна. Якорь должен весить не менее двухсот фунтов.
Узкая лестница вела с палубы в единственную каюту, где стоял сильный запах рыбы. Впервые Алекс без всякого притворства прижал к носу надушенный платок.
— Тебе не очень плохо? — фыркнула Джессика.
Прежде чем сесть, он проверил стул на прочность.
— Как ты можешь выносить эту вонь?
Сияние глаз Джессики словно померкло.
— Я Таггерт, помнишь?
— Верно, и это означает полное отсутствие обоняния.
— Может, с непривычки такое действительно трудно вынести, — хмыкнула Джессика. — У меня есть ром. Хочешь рюмочку?
— После часа, проведенного с мистрис Абигейл, мне необходима целая бочка.
— Ты о самой красивой девушке в городе? Вечной любви Мстителя?
— Только не упоминай при мне об этом человеке, — простонал Алекс. — После всего, что наговорила Абби, я надеюсь больше никогда и ничего о нем не услышать.
Джессика налила рома в деревянные кружки.
— Только Элинор не говори, — попросила она.
Алекс глотнул рома и поморщился.
— Теперь я вижу, почему вонь тебя не беспокоит. Несколько глотков этого пойла, и нос сам собой отваливается.
Джесс уселась, поставив одну ногу на стул, а другую — на ручку шкафчика: чисто мужская поза, которую тело Джессики превращало в абсолютно женственную. Груди упирались в натянувшуюся ткань рубашки, а штаны обернулись вокруг бедер… Боже, как мечтал Алекс точно так же обхватить эти бедра руками!
Он откинулся на спинку стула.
— Итак, что задумал Питман? — спросила Джесс, согревая в ладонях кружку и чувствуя, как тепло просачивается в самые кости. Иногда минута отдыха и общество человека, с которым можно разделить капельку ее драгоценного рома, могут оказаться чистым наслаждением. Здешние женщины не желали иметь с ней ничего общего. Одни мужчины считали чем-то вроде чумы, другие — падшей женщиной и осыпали гнусными предложениями. Провести часок в обществе Алекса, объявившего себя ее другом, было редким удовольствием.
— Джесс, как ты думаешь, можно каким-то образом связаться с этим Мстителем?
— Зачем тебе?
— У меня есть кое-какая информация, которая может его интересовать, — пояснил он, после чего рассказал о деньгах, прибывших для Питмана. Эти сведения можно было узнать только из личных бумаг таможенника, поэтому если не рассказать обо всем Джесс, та может заподозрить, кто снабдил ими Мстителя.
— Полагаю, лучше всего поделиться узнанным с Абигейл, — посоветовала Джессика, коварно улыбаясь. — Уверена, что по ночам Мститель пробирается в ее спальню.
— Ревнуешь? — осведомился Алекс, вскинув брови.
— К жалкому грабителю? Да он ничем не лучше бандита! Будь у него хоть немного храбрости, он бы прилюдно обличил Питмана.
Ну да, и сам затянул бы петлю на своей шее!
— Значит, ты не знаешь, каким образом Мститель услышал о ящиках с контрабандным чаем Бена Сэмпсона?
— Почему же? Всему городу было известно насчет Бена и чая. Даже Абигейл.
Джессика поставила кружку и подалась вперед. Глаза блестели, щеки раскраснелись, и Алекса снова прошиб пот.
— Что, если сами мы распространим новость? Расскажем людям, что «Золотая олениха» привезла Питману долю прибыли от продажи корабля Джозаи. Если слух поползет по пристани, может, Питман посчитает, что проговорился кто-то из матросов корабля его величества?
Алекс пригубил ром, думая, что, возможно, в семье Таггертов мозги имеются не только у Элинор.