Я шагнул в свою комнату. Никаких коридоров и прочего – всего лишь вырубленная в стали нора, подобная большинству жилищ на нижних улицах. Может, у меня и не было ванной или водопровода, но по местным стандартам я жил неплохо – целая комната для одного.
Я поддерживал свое жилье в беспорядке. Возле двери валялась груда старых упаковок от лапши, от которой исходил запах специй. По полу была разбросана одежда. На столе стояло ведро с водой двухдневной давности, а рядом – гора видавшей виды грязной посуды. Для еды эта посуда не использовалась – лишь для виду, как и одежда, которую я не носил. Настоящая моя одежда – четыре прочных комплекта, всегда чистых и выстиранных, – лежала сложенной в сундуке на полу возле моего матраса. Беспорядок я создавал специально, хотя он меня и раздражал: я любил аккуратность во всем.
Я обнаружил, что неряшливость притупляет чужую бдительность. Заглянув сюда, моя квартирная хозяйка обнаружила бы там именно то, чего ожидала, – едва достигшего совершеннолетия подростка, который спускает свой заработок на легкую жизнь в течение года, пока на его плечи не ляжет ответственность. Ей даже в голову бы не пришло искать здесь потайные места.
Поспешив к сундуку, я отпер его и достал рюкзак, где уже лежали смена одежды, запасные ботинки, несколько сухих пайков и два литра воды. В боковом кармане был спрятан пистолет, а в кармане с другой стороны – дымовая шашка.
Подойдя к матрасу, я расстегнул молнию на чехле. Внутри находилась вся моя жизнь – десятки папок с газетными вырезками и обрывками информации, восемь блокнотов, заполненных моими мыслями и находками, и еще один блокнот побольше с каталогами и указателями.
Возможно, мне стоило взять все это с собой, когда я отправился наблюдать за атакой на Счастливчика, – в конце концов, я ведь рассчитывал уйти вместе с мстителями. После некоторого размышления я, однако, решил, что это неразумно – хотя бы потому, что вещей было слишком много. В случае необходимости я мог их унести, но это сильно бы меня замедлило.
К тому же информация была крайне ценна. Чтобы добыть ее, я потратил большую часть жизни и несколько раз едва не погиб – шпионя за эпиками, задавая вопросы, которые лучше было не задавать, платя деньги подозрительным личностям. Я гордился своей коллекцией и, естественно, опасался, что с ней может что-то случиться. Так что я счел, что дома ей будет безопаснее.
Металлическая лестничная площадка снаружи сотряслась от топота ботинок. Обернувшись, я увидел самое кошмарное, что только можно было увидеть на нижних улицах, – солдат охранки в полном снаряжении. Они стояли на площадке с автоматическими винтовками в руках, в черных гладких шлемах на головах и военной броне на груди, коленях и плечах. Их было трое.
Черные забрала шлемов оставляли открытыми лишь рот и подбородок. Снабженные приборами ночного видения, они испускали слабое зеленоватое сияние. Оно плыло и колебалось, подобно завиткам дыма, приковывая к месту, – говорили, что в этом и есть его предназначение.
Мне не потребовалось никаких усилий, чтобы мои глаза расширились от ужаса, а мышцы напряглись.
– Руки за голову, – сказал главный, поднимая винтовку и направляя ее на меня. – На колени, подданный.
Так они называли людей – подданные. Стальное Сердце даже не пытался делать вид, будто его империя – республика или представительная власть. Он не называл людей гражданами или товарищами. Они были подданными его империи, и только.
– Я ничего не сделал! – проскулил я, быстро поднимая руки. – Я просто хотел посмотреть!
– РУКИ ЗА ГОЛОВУ, НА КОЛЕНИ! – рявкнул офицер.
Я подчинился.
Они вошли в комнату, оставив дверь открытой, чтобы их снайпер мог видеть все происходящее. Насколько я понял, эти трое составляли часть отряда из пяти человек – трое обычных военных, один специалист, в данном случае снайпер, и один низший эпик. У Стального Сердца имелось около пятидесяти таких отрядов.
Охранка почти полностью состояла из команд спецназа. Если речь шла о какой-нибудь крупномасштабной операции, иногда очень опасной, Стальное Сердце, Властитель Ночи, Огнемет и, возможно, Конденсатор, который возглавлял охранку, участвовали в ней лично. Охранка использовалась для решения не столь серьезных проблем, с которыми Стальное Сердце не хотел связываться сам. В каком-то смысле этот диктатор-убийца вообще не нуждался в охранке – для него они были кем-то вроде простой прислуги.