Студент юридического факультета Хонон Гусинов назначен специальным радистом. Он получил в свое распоряжение пишущую машинку и дважды в день представлял нам материалы Советского информбюро. Время от времени он принимал также передовые «Правды», которые мы вместе с другими важными материалами пересылали в городской комитет.
Исключительно важным событием в жизни не только населения гетто, но и всех советских людей в Минске, было «случайное» получение нами доклада товарища Сталина о 24-й годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции. Группу евреев вели на работу к торфяному заводу в окрестностях Минска. По пути к колонне подошел крестьянин и, незаметно передав человеку, оказавшемуся одним из наших, свернутую бумагу, прошептал при этом: «Возьмите… Авось разберетесь… В поле нашел»…
В гетто мы быстро «разобрались». Это был польский перевод доклада. Мы перевели доклад на еврейский язык, и он пошел по рукам. В течение многих недель люди передавали друг другу выученные наизусть выдержки из этого исторического доклада. Днем, в часы тяжкой принудительной работы, по ночам, в немыслимой тесноте клеток гетто, люди передавали слова товарища Сталина, как счастливую весть о том, что гитлеровская Германия должна рухнуть под тяжестью совершенных ею преступлений.
Приобретавшая все более широкий размах пропаганда в свою очередь вызывала все более широкий и настойчивый спрос на подробные, исчерпывающие материалы о борьбе советского народа.
Остро встал вопрос об организации общегородской типографии. Этим вопросом занялись «десятки» т.т. Окуня и Н. Фельдмана. У них были опытные типографские рабочие, постоянная связь с людьми, работающими в немецких типографиях. Очень скоро была организована планомерная доставка в гетто шрифта и других типографских материалов. В «малине» у Окуня с течением времени скопилось столько шрифта, что его могло бы хватить на несколько типографий. Мы сообщили об этом Славеку, и весь материал через «Женьку» переправили из гетто в город. Комитет потребовал от нас квалифицированного работника для типографии. На эту почетную работу мы назначили Мишу Чипчина — бывшего технического директора крупнейшей минской типографии — типографии имени товарища Сталина. Без возражений тов. Чипчин расстался со своей семьей, — увидеться с которой ему больше так и не пришлось, — и ушел в глубокое подполье. По соседству с гетто, в «малине» на улице Островского устроили типографию, которая сразу начала выпускать воззвания к населению и информационные бюллетени о положении на фронтах в Советском Союзе и у союзников. Когда эти материалы (частично составлявшиеся и редактировавшиеся нами) приходили напечатанными в гетто, почти все были уверены, что их сбрасывают наши летчики[6].
Одним из крупнейших событий в минском подполье и сильнейшим переживанием для нас был выход первого номера нелегальной газеты «Звезда», бывшей до войны центральным органом ЦК КП(б) Белоруссии. Две маленькие странички газеты рассказывали об успешной борьбе Красной Армии, о славных делах народных мстителей в Белоруссии. Мы получили трибуну, с которой каждое наше слово доходило до тысяч рабочих домишек и крестьянских хат. Велика была гордость наших товарищей в гетто, принимавших деятельное участие в создании и завоевании этой новой боевой позиции.
Значительное место в нашей тогдашней работе занимала, — по славной большевистской традиции, — забота об особенно нуждающихся товарищах.
6
Кстати, и позднее, когда нам приводилось издавать нелегальные газеты и листовки в партизанских отрядах, окрестное население было уверено, что все эти материалы приходят «сверху». Люди удивлялись только тому, что Москва так осведомлена о том, что происходит в каждой деревушке…