— О которых ничего не известно, — догадался Стив, скользнув беглым взглядом по задумчивому лицу собеседницы.
— Да… — Лаки нахмурилась и недовольно посмотрела на Роджерса. — Знаешь, буду благодарна, если перестанешь пялиться.
— Думаю, что нам есть о чём поговорить, — напомнил мужчина.
— Сейчас для этого не самое подходящее время, — пробормотала ведьма, стараясь уйти от нежелательного разговора.
— Хорошо, — Стивен кивнул, переводя тему, — а как там Ана? Клинт ещё не спускался?
— Нет, кажется, она все ещё спит, и это нам на руку.
Лаки бросила мимолётный взгляд на входную дверь. Уловив слабое движение на крыльце, она медленно отошла от окна. Неужели они дождались. Не прошло и нескольких секунд, как на пороге появился Николас Фьюри. Поправляя повязку на лице, мужчина плотно прикрыл за собой дверь и, обводя взглядом всех присутствующих, не спеша направился вперёд по коридору. Заметив появление старого знакомого, Наташа, наконец, оторвала взгляд от окна.
— Как себя чувствует Анастейша? — громко спросил Ник и, не отыскав глазами Бартона, добавил: — Соколиный глаз с ней?
— Ана всё ещё спит, — отозвался Стивен. — Клинт не оставил её, опасаясь бурной реакции при пробуждении.
— Мудрое решение, — заметил Фьюри и, опустившись в кресло, спокойно продолжил: — Боюсь, что у меня для вас не самые хорошие новости.
— И как же Совет Нации отреагировал? — спросила Лаки, к огромному удивлению осознавая, что обеспокоена возможными неблагоприятными последствиями.
— Враждебно, — поведал Николас. — Погибло очень много военных.
— Они лишили Старка жизни! — неожиданно воскликнул Тор, отчего Наташа вздрогнула и повернулась к громовержцу. — На месте его дочери, я бы уничтожил каждого, кто причастен к этому!
— Энтони Старка уж не вернуть, — напомнил Фьюри, прислоняясь спиной к мягкой обивке, — но если будете вести себя осмотрительно, каждый сможет избежать той же участи.
— И что же ты предлагаешь? — поинтересовался Роджерс. — Отсиживаться здесь, пока правительство не перебьёт нас всех, как скотину?
— Ситуация намного серьёзнее, чем я предполагал, — громко сообщил Николас, выдерживая взгляд Стивена. — На этот раз члены Совета Нации открыли на вас самую настоящую охоту, но это всего лишь половина беды. Дело в том, что обычные люди поддерживают их.
— Жители выступают против? — не поверил капитан. Он взглянул на Лаки, но собеседница лишь пожала плечами. — Это правда?
— Действия Брюса Беннера были расценены, как прямая угроза, — сообщил Фьюри. — Многие из простых граждан поддерживают правительство.
— Но это же ложь! — возмутился Роджерс. — Всё, до единого слова! Как же они могут так поступать, после всего, что мы сделали?!
— Благодаря стараниям Халка, погибло несколько человек, более сотни оказались в больницах. По-твоему, их семьи отблагодарят за это?
И снова в гостиной повисла напряжённая тишина. Не в силах больше выслушивать это, Наташа поднялась на ноги и молча покинула помещение. Провожая её взглядом, Стивен обратился к Николасу:
— Правительство ничего не добьётся, — уверенно заявил он. — Брюс не виноват в том, что произошло. Его буквально вынудили обратиться в Халка.
— Никого это не волнует, — подытожил Фьюри и, вытащив из внутреннего кармана куртки небольшую свёрнутую папку, протянул Роджерсу. — Мне пора уходить. Передай это Бартону. Он знает, что делать.
— Так, значит, предлагаешь нам отсиживаться здесь? — уточнил Стивен, забирая папку и крепко сжимая в руках. — Словно трусам!
— Я призываю к благоразумию, — поправил Ник. — Для того, чтобы не только победить, а хотя бы выжить на этой войне, нам всем необходимо проявить выдержку и терпение.
— Весьма точные слова, — протянул Паркер, за что и получил недовольный взгляд от Стивена.
— В любом случае вы сами знаете, что делать. — Фьюри направился к выходу. — Я нанесу ещё один визит, как только разузнаю что-то новое.
— Звучит многообещающе, — заметил Роджерс нахмурившись.
Проводив мужчину взглядом, он ещё сильнее насторожился, ощущая, как тревога прорастает внутри, пуская корни как можно глубже в самые потаённые уголки души. Было что-то странное во всей этой истории. Стивен буквально чувствовал подвох, но что он мог сделать? Что должен был предпринять? Никто не ответил на этот вопрос. Не подобрался к истине и он сам.
***
Медленно приходя в сознание, Ана попыталась приоткрыть глаза, но они словно налились свинцом. Не в силах подняться с кровати, девушка издала слабый стон. Заметив это, Клинт отнял голову от спинки кресла. Присев рядом, он склонился над Анастейшей. Бартон внимательно всмотрелся в её лицо и увидел, как девушка едва шевелит губами, пытаясь что-то сказать.
— Поспи ещё немного, — тихо попросил Клинт, накрывая Ану одеялом.
Расслышав знакомый голос, девушка заметалась на кровати. Она чувствовала, как тело сводит в сильнейшем ознобе. Анастейша не понимала, что происходит, но отчётливо ощущала себя слишком беспомощной и слабой. С большим трудом, но девушке всё-таки удалось открыть глаза. В ту же секунду комната закружилась, а к горлу подступила тошнота. Почувствовав солоноватый привкус во рту, Ана попыталась сделать глубокий вдох, но сильно закашлявшись, перевернулась набок. Прижимаясь щекой к подушке, она ощутила, как к лицу прикоснулись тёплые пальцы, вслед за которыми раздался тихий голос.
— Потерпи немного, — взволнованно попросил Клинт, убирая волосы с её лица. — Скоро это пройдёт.
— Что со мной? — сбивчиво спросила девушка, едва шевеля губами.
— Так действует лекарство, — мягко объяснил мужчина. — Постепенно оно выведется из организма.
— Какое лекарство? — переспросила Ана, смутно припоминая события минувшей ночи. — Я не понимаю…
— Ты ничего не помнишь? — удивился Бартон, нежно поглаживая ладонью по её волосам.
— Я… Не знаю.
Девушка снова закрыла глаза. Постепенно боль отступала. Клинт оказался прав — она приходила в себя, но вместо долгожданного успокоения душа наполнялась тревогой. Тяжело дыша, Ана попыталась расслабиться, но волнение не отступало. Отчаяние словно пронизывало насквозь, обращаясь в безумную боль, от которой тело сжималось в тиски. Девушка знала о причинах, но не осмеливалась признаться в этом. Страх и пустота угрожали растерзать на части. Ана всё вспомнила. Она знала, что произошло.
— Отец, — прошептала девушка, приоткрывая веки и заглядывая Клинту в глаза. — Он жив?
— Ана… — заговорил мужчина, скользя пальцами по её щеке. — Мне очень жаль.
— Нет, — пробормотала она, покачивая головой. — Не продолжай.
— Тише, — попросил Бартон. Наклонившись, он обхватил руками её подрагивающие плечи, пытаясь успокоить. — Тише.
— Нет… — тихо повторила Ана, ощутив, как слёзы боли и отчаяния покатились по щекам.
Хватая ртом воздух, она все ещё ощущала слабое головокружение, но, казалось, позабыла об этом. В груди образовалась огромная дыра, которую нечем было заполнить. Стараясь не сорваться на громкий плач, девушка прижалась лицом к шее Клинта, но неожиданно вцепилась в серую футболку и разрыдалась. Давясь слезами, Анастейша пыталась дышать, но одного лишь воспоминания о том, как отец упал замертво на бетонный пол, хватило, чтобы вовсе потерять самообладание. Она не могла поверить. Это казалось какой-то злой шуткой, кошмарным сном, и девушка отдала бы всё на свете за то, чтобы проснуться.
— Всё будет хорошо, — пообещал Клинт, ощущая, как на душе скребутся кошки. Если бы он мог, то с радостью поменялся с Аной местами. Бартон был готов пойти на что угодно, лишь бы избавить девушку от этой душераздирающей боли.
— Где его тело? — внезапно спросила Ана. Отрывая голову от груди Бартона, девушка подняла глаза на обеспокоенное лицо. — Я хочу увидеть это. Только так удастся поверить.
— Мы не знаем, — сдавленным голосом рассказал Клинт. — Когда уходили, в тюрьме всё полыхало.
— Вы оставили его там? — сбивчиво спросила Ана, ощущая, как отчаяние молниеносно перерастает в ярость. — Как же вы могли бросить отца?!