- Спасибо, - усмехнулась Ольга. - В твоей услуге нет никакой необходимости. Я лучше сама за двоих отработаю. А тебе советую отстать от нас и больше к Игорю не подходить.
- Че-во?! - возмутилась Нинка. - Это еще почему?
- Потому что такие, как ты, ему не нравятся.
- Да? - недоверчиво ухмыльнулась Нинка. - А какие же ему нравятся?
- Такие, как я.
Проститутка вылупила глаза, прошлась еще раз оценивающим взглядом по Ольге, потом по-мужицки закинула голову назад и громко заржала.
- Да ты что? Такие, как ты?! Да у тебя ж ни сиськи, ни письки и жопа с кулачок! Тебе же еще соску сосать надо, а не...
- Заткнись! Не то пожалеешь!
- Че-во?! - снова протянула Нинка, угрожающе набычившись. - Ты мне что, еще грозить будешь? Ты давай не зли меня! А то я тебя сейчас буду как капусту шинко... Аять! - Нинка издала этот неопределенный звук после того, как Ольга быстрым и резким движением вывернула ей руку за спину в такое положение, что Нинке пришлось сильно нагнуться. - Ты что?! Пусти руку, сука, больно же!
Ольга чуть ослабила хватку и сказала:
- Наверное, с тобой можно говорить только в такой позиции. Я тебе еще раз повторяю: отваливай и чтоб около нас я тебя никогда больше не видела!
В этот момент дверь туалета отворилась, и в туалет вошли две девицы, чьи наряды были такой длины, что, скорее, все отсутствовало. Увидев согнутую в три погибели Нинку, они изумленно посмотрели сначала на ее широкий зад, потом перевели взгляд на автора этой скульптурной композиции.
- Нин, чо это она с тобой делает-то? - спросила наконец одна из девиц хриплым голосом.
- Чо-чо?! Чего стоишь, помоги! Видишь, эта падла мне руку ломает! отозвалась Нинка.
Девица решительно направилась в сторону Ольги. Однако через секунду она отлетела, отброшенная ударом ноги, в объятия своей подруги.
- Эй вы, двое! Стойте на месте и держите дверь туалета! - распорядилась Ольга. - Иначе я и вам все ребра переломаю.
Девицы, пораженные прытью молодой худощавой особы, молча повиновались.
- Ну вот! А теперь мы приступим ко второму пункту повестки дня.
Ольга подвела Нинку к умывальнику, не давая при этом ей разогнуться.
- Нельзя тебя просто так отпускать, надо же почистить тебе платье.
Свободной рукой она включила воду и взяла с полки замызганную металлическую плошку, служившую мыльницей. Налив в плошку воды, она аккуратно стала поливать спину Нинки. Из Нинки хлынул поток отборнейшего мата, она пыталась пнуть Ольгу ногой и вырваться.
Ольга прекратила этот бунт, еще резче выкрутив Нинкину руку.
- Стой и не дергайся! Будет хуже! - и продолжила водные процедуры.
- Вот сука! Ты хотя бы тепленькую включила бы, падла! - почти плачущим голосом произнесла Нинка.
- Ничего, ничего. Перебьешься. Бешеную суку можно остудить только холодной водой.
Омовение продолжалось еще минут пять, в результате чего платье Нинки стало совершенно мокрым. После этого Ольга наконец отпустила Нинку, и та со стоном стала растирать руку - Вот и хорошо. Теперь оно почти без пятен. Хотя нет, вот здесь еще... - озабоченно заметила Ольга и плеснула из плошки воду на грудь Нинки. - А вот теперь все клиенты - твои! - с удовлетворением осмотрев Нинку, сказала Ольга и поставила плошку на полку. - А если я тебя еще раз увижу поблизости, тебе предстоит умывание в унитазе. Ты меня поняла?
Нинка в знак согласия часто-часто закивала. Ольга направилась к выходу. Две путаны шарахнулись от нее, как от чумной.
- Спасибо, девочки, что помогли! - сердечно поблагодарила их Ольга.
Нинка же под изумленными взглядами коллег сняла платье и выжала его прямо на пол туалета. Сдув с лица мокрую прядь волос, она с яростью сказала подругам:
- Бывают же нелюди - всю замочила!
Ольга вошла в зал бара и увидела, что рядом с Игорем за стойкой бара уже сидит невысокий черноволосый мужчина, виски которого изрядно припорошены сединой. Это и был сослуживец ее отца Борис Чубаров.
- Привет! - сказала Ольга, усаживаясь рядом с мужчинами.
- Здорово! - протянул ей руку отставной майор.
- А где блондинка? - спросил Игорь.
- Сейчас придет. Приводит себя в порядок.
- Мы тут тебе одну бабу сняли, Борис! Формы - закачаешься! - начал было Игорь, но, поймав пристальный взгляд Ольги, замолчал. - Ну, в общем, тебе понравится.
- Где же она? - с интересом спросил Чубаров.
- Вот! - кивнул Игорь в сторону Нинки, которая шла широким шагом от туалета.
- Ниночка, познакомьтесь, это Борис, - широким жестом пригласил ее Игорь. - Наш знако...
- Да пошел ты в задницу! - оборвала его Нинка, метеором проносясь мимо сидящих за стойкой. Мужчины, раскрыв рот, проводили ее взглядом. Ольга даже не повернулась.
- Что это с ней? - удивленно спросил Игорь.
- Не знаю. Наверное, огорчилась из-за платья, - равнодушно ответила Ольга.
- Из-за этой тряпки-то? - скептически спросил Чубаров.
- Вот и я говорю. Было бы из-за чего огорчаться!
- Ну и хрен с ней! - воскликнул Игорь. - Давайте возьмем с собой джин с тоником и пойдем прогуляемся. Чего здесь сидеть! Люблю вечером гулять по берегу.
- Отличная идея, - поддержала Ольга.
Глава 4
Весь остаток вечера троица гуляла по почти пустынному пляжу, весело смеясь и попивая баночное пиво и джин с тоником, купленные в баре. Они кидали камни в море, которое в этот вечер было удивительно спокойно и безмятежно, и считали, сколько раз подпрыгнет камушек, скользя по воде.
- Между прочим, я всего лишь второй раз в жизни на море, - сказала Ольга. - Первый раз мы приезжали с отцом в Анапу, когда мне было всего одиннадцать. Он впервые за много лет взял отпуск и привез меня на море. И что удивительно меня поразило не море, а папа. Провести отпуск в тишине и спокойствии его хватило всего на десять дней. Дальше он заскучал. Маялся и не находил себе места. Казалось бы, - после такого сумасшествия, какое было у него на службе, он должен был расслабиться и, как тюлень, днями валяться на пляже. А ему захотелось обратно в часть, к своим солдатам, на любимую работу...
- Ничего странного, - ответил Борис, швырнув плоский камень и напряженно наблюдая, как он прыгает по воде, исчезая в темноте. - Я тоже думал, когда вернулся сюда, что наелся этого всего досыта, что мне нужна теперь спокойная жизнь. В первую же ночь я пришел к морю и заорал на всю округу: "Прощай, оружие!". Но, видимо, это уже на уровне физиологии. Когда ты десять лет прослужил в армии, насмотрелся всего и всякого, спокойная жизнь не для тебя. Меня, в отличие от твоего отца, хватило на полгода. Полгода я полеживал на пляже, пил с друзьями пиво. Нас тут трое местных, которые из Чечни вернулись. Один без ноги, я без руки, третий - считай, без головы... У него сильная контузия была. Афганцы здесь кое-какие имеются... Я ведь и ту войну слегка захватил. Полгода такой жизнью прожил, а потом...
Чубаров замолчал.
- А потом? - спросил Игорь.
- А потом почувствовал - чего-то не хватает. Живу словно сплю. Пробовал на работу устроиться, на одну, вторую... Но куда я с одной рукой - таких не очень-то берут. Да и не то все. Не к такой жизни я привык. Нам, боевым офицерам, к обычной жизни привыкнуть сложно. У нас адреналина в кровь поступает больше, чем нужно, по сравнению с гражданскими. Я даже пытался ребятишек тут собрать, какой-нибудь военно-патриотический клуб. В ДОСААФ ходил... Но там отказали, сказали, мол, не до того сейчас, чтоб инвалиду-ветерану забаву подыскивать, других дел хватает. Так потихоньку я бухать-то и начал.
- Может, тебе обратно в армию вернуться? Работал бы каким-нибудь инструктором, передавал бойцам свой боевой опыт, - подал идею Игорь.
Борис ухмыльнулся.
- Кто же меня, инвалида, в армию возьмет? К тому же армию-то сейчас вовсю сокращают. Нет уж, надо учиться жить тихо, мирно...
Незаметно троица подошла к месту, где начинался подъем в гору. По этой дороге Ольга с Игорем обычно возвращались домой. От этой широкой асфальтовой дороги по мере подъема ответвлялись узкие дорожки, которые вели к террасам, где и располагались дома местных жителей.