Они молча переглянулись, после чего Симон Геррис недоверчиво произнес:
— Очень благородно. Но зачем тебе стараться ради нас?
— Не ради вас, — спокойно отозвался Майлс, — а ради себя. Честно говоря, мне предпочтительнее рассчитывать на себя, чем на кого-то еще. Но если у вас есть идея получше…
— Ничего не могу придумать, кроме убийства, — с горечью признался Ричард. — Боже, она всех нас скрутила в бараний рог и прекрасно это знает!
Никто не стал с ним спорить.
— Итак, решено. — Майлс встал. — Я бы предложил нам всем держаться подальше друг от друга до ее исчезновения: Несомненно, она следила за нами, может быть, не постоянно, но следила и теперь следит, если предполагает, что мы постараемся ответить ударом на удар.
— Естественно, она не ждет, что мы сдадимся без боя.
Алекс Барнетт все еще был растерян, но уже начинал давать волю злости. Наконец-то осознав свое положение, он весь покрылся потом. Каким он был дураком, когда ввязался в дела Герриса!.. Но ему так хотелось дружить с Геррисом, так хотелось чего-то добиться!..
Мрачные мысли одолевали и Ричарда Хауэлла. Как Пеппер удалось разузнать о депозите? А теперь уйти? Бросить банк, когда в него вложено столько сил? Может быть, Френч прав? В конце концов, если начистоту, то они сговариваются о похищении, и если план Френча сработает, если девушку удастся где-нибудь придержать… Он проглотил застрявший в горле комок. Какого черта? Все равно нет альтернативы.
Симон Геррис не сводил глаз с Майлса. Он не доверял ему… Никогда не доверял. И никогда не относился к нему с приязнью. В Оксфорде Френч не присоединился к его двору. Хитрая сволочь! Может быть, он все-таки справится? Слишком долго он боролся, чтобы сейчас пустить все псу под хвост. Должен быть еще один выход. Должен!.. Но пока он его не найдет, придется подыгрывать Френчу.
— Ну же, джентльмены, что скажете? Вы за мой план или против?
Майлс обвел их вопрошающим взглядом.
— Я не вижу альтернативы, — слабым голосом проговорил Алекс Барнетт, у которого был совершенно больной вид.
— Даст Бог, план сработает. — Ричард мерил шагами комнату. — Да… Да… Конечно, я согласен.
— А ты, Геррис?
Майлс посмотрел ему прямо в глаза.
— Согласен.
Я не верю тебе, Френч, ни на грош не верю, думал он, и буду в оба за тобой следить.
— Что ж. У нас есть месяц, и я собираюсь использовать его нам на пользу. — Майлс взглянул на часы. — Прошу прощения, джентльмены, но у меня назначена встреча.
Его ждала Розмари. Придется сказать ей, что их отношениям настал конец. Интересно, как она поведет себя? Жаль, что Пеппер удалось узнать о Софи. Он-то думал, будто неплохо замел следы.
Пеппер Майденес… Ну и имечко, хмыкнул он после ухода бывших приятелей. В Оксфорде он знал ее как Цыганочку. Там ее только так и звали.
Когда и каким образом Цыганочка стала основательницей «Майденес Менеджмент»? Майлс взялся было за телефон, но положил трубку. Завтра тоже не поздно начать работу над тайной Пеппер Майденес, а сегодня ему надо сконцентрироваться на разрыве с Розмари. Его огорчило, что он в состоянии печалиться из-за отсутствия сожалений. Разве он не выбирал своих женщин, заранее прикидывая, что ему будет стоить прощание с ними?
Пеппер Майденес… Он вспомнил, какой увидел ее в то утро, когда она сжималась в комок в углу запертой комнаты.
А ведь она была девицей… Майлсу пришлось уничтожить простыню. Он закрыл глаза и грубо выругался.
Стараясь снять напряжение, Пеппер долго лежала с закрытыми глазами в теплой ванне. Ей не хотелось идти на прием, но там ее должна ждать Луиза.
Как поверить, что все закончилось и она, в самом деле, сделала то, о чем всегда мечтала. Перед ее мысленным взором мелькали картинки сегодняшней встречи. Искаженное лицо Алекса Барнетта. Непроницаемые глаза Майлса Френча. Симон в ярости. Ричард никак не мог поверить в реальность происходящего. Что они делают? Наверное, стараются придумать, как остановить ее, но это им не по зубам. У нее десять лет ушло на составление идеального плана, а у них есть всего один месяц. К тому же она обезопасила себя. Если с ней что-нибудь случится… Ничего не случится. Сейчас она сильнее. Невежественной замарашки, которую можно было бить, словно собаку, больше нет. Неужели они, в самом деле, думали, будто она забыла о том, что они с ней сделали, и не мечтала о мести?
Пеппер поерзала в остывшей воде, не понимая, почему радость не разгорается. Рядом с ванной стояла бутылка шампанского. Сегодня утром она поставила ее в холодильник, чтобы вечером отпраздновать свой триумф, но пить почему-то не хотелось. В чем дело? Она ведь так ждала этого дня. Возможно, было бы лучше, если бы она могла разделить радость с… Эта мысль застала ее врасплох, но Пеппер немедленно отвергла ее.