А потом я вижу ее.
Джована.
На ней красное платье, плотно облегающее фигуру. Волосы идеально уложены, будто она готова пойти на съемочную площадку.
Она все время говорит. Ее рука все еще поднята и указывает на экран позади нее. Увидев меня, она опускает руку.
— Ну, смотрите, кто пришел. Доказательство того, что Сазерленд не смог удержать американский синдикат в узде. Давайте поприветствуем мистера Джекса Де Луку, вернувшегося из мертвых.
Я чувствую на себе взгляды.
Джована продолжает говорить.
— Когда Сазерленд обратился ко мне с идеей глобальной сети, я увидела в этом огромный потенциал. Я помогала ему на каждом этапе, вербовала оперативников для выявления слабых мест в сети. — Она подходит ко мне. — Но мистер Де Лука — яркий пример неудачного руководства Сазерленда. Джекс сбежал из тюрьмы Ридли даже под наблюдением «Мстителей». — На кадрах позади нее видно, как я слежу за охранником. — И он, несмотря на статус беглеца, вошел в бункер в Миссури, а затем сбежал оттуда.
На другом снимке я выбираюсь из люка.
Мия на этих фотографиях заретушировали.
— И как последний удар по безопасности и информационной целостности этой сети, у нас есть ходячий мертвец.
На экране мелькают несколько секунд моего падения во время предполагаемого исполнения приговора.
Джована наклоняется вперед, упершись руками в стол.
Комитет в восторге, ловит каждое ее слово.
— Вот почему Сазерленда нужно немедленно отстранить.
Клаус качается на каблуках. Кажется, он доволен произошедшим.
И тут меня осенило. Меня выбрали специально. Как того, на кого они могли рассчитывать, чтобы обойти «Мстителей» в их собственной игре. Чтобы показать их недостатки и слабости.
Это никогда не касалось Сазерленда.
Это всегда была Джована.
Глава 20
Мия
В течение нескольких долгих секунд все, что я могу, это смотреть на тело Сазерленда. Я знаю, что это ужасно. Что через пару часов он проснется с таким чувством, будто был в запое.
Но система безопасности сходит с ума. Сигнал тревоги мигает, и свет гаснет. Девушка, которая была в комнате при входе, возвращается и смотрит на Сазерленда.
— Это просто наркотик, — быстро говорю я. — Он не умер. Ему ничего не угрожает.
— Система. Просканируй дыхание, — говорит она.
Луч опускается и проходит вдоль тела Сазерленда.
— Дыхание не регистрируется, — говорит голос. — Субъект мертв.
Я стою с открытым ртом.
— Нет! Он н-нет! — Но потом я вспоминаю, что из-за новой разработки Джекса сочли мертвым.
Вот почему казнь была такой убедительной.
Дерьмо.
Я поворачиваюсь к лифту и стучу по створкам.
— Джекс! — Я кричу. — Что я могу сделать? — Я пытаюсь открыть лифт, но не получается.
И вдруг я чувствую какое-то движение за дверью.
Лифт едет вниз.
— Джекс? Ты там?
Я поворачиваюсь спиной к лифту. Я должна добраться до Джекса. Он уже мертв? Или движение лифта означало, что он вышел?
Я помню, как Сазерленд использовал голосовые команды, и я кричу:
— Система! Открой лифт!
В течение секунды ничего не происходит. Я все еще чувствую движение лифта. Он возвращается. Потом останавливается. И открывается.
Я врываюсь внутрь, ожидая увидеть тело Джекса на полу. Но лифт пуст.
Я стою ошеломленная. Слышу гул позади меня. Оборачиваюсь. Внезапно комната наполняется людьми, мужчинами и женщинами, все держат в руках оружие, и не только дротики. Настоящее огнестрельное.
— Где Джекс?
Никто не отвечает. Они смотрят друг на друга, словно решая, кто теперь старший после смерти Сазерленда.
— Что нам делать? — спрашивает одна из женщин. — Она особенная.
— Отведи ее вниз, — говорит мужчина. Он одет в что-то напоминающее черную виниловую броню, мягкую и от этого жуткую. Видимо, он назначил себя главным. — Комитет может лишить ее статуса, чтобы с ней можно было разобраться.
— Она может оставить себе эту штуку? — спрашивает другой, помоложе.
Я снова поднимаю пистолет.
— Хотела бы я посмотреть, как ты его возьмешь, — говорю я.
Парень в виниловых доспехах внезапно приходит в движение. Я не вижу, как пистолет исчезает, но он внезапно оказывается в его руках.
Ого.
Я делаю шаг к нему.
— Отдай.
Охранники смотрят друг на друга.
— Возьми ее, — говорит парень. Он поворачивает пистолет, чтобы посмотреть на него. — Это передал разработчик. Выясни, кто позволил этому попасть в чужие руки. — Он бросает мое оружие женщине в обычном синем платье. Он берет меня за руку. — Идем.
— Я хочу вернуть свой пистолет, — говорю я. — Я особенная. Вы не можете игнорировать это.
«Виниловый парень» останавливается.
— Могу и делаю это.
— Действительно? — Вызывающе спрашиваю я. — Не уверена, что у тебя достаточно полномочий.
— Ничего, что происходит сейчас, не обозначено в правилах, — говорит он. У него хриплый и низкий голос, похожий на голос Джекса, только моложе.
Но я не собираюсь сдаваться.
— Система, — выкрикиваю я. — Мне нужна защита.
Вокруг меня вспыхивает красная сетка. Парень дергается назад, и подносит запястье ко рту.
— Кто-то перепрограммировал систему. У нас особый мошенник. Повторяю, особый мошенник.
Я делаю шаг назад к лифту. Сетка следует за мной, пока я не захожу в лифт. А потом она гаснет.
— Система. В конференц-зал, — говорю я.
Сазерленд все еще лежит на полу, рядом с ним на коленях стоит врач в белом халате. Парень в черных доспехах насмехается надо мной:
— Твое время заканчивается.
Двери закрываются.
Я прислоняюсь к стене. Боже. Я застрелила Сазерленда. И какого-то случайного парня. Я начинаю тяжело дышать, словно задыхаюсь. Пытаюсь успокоиться. Разве я создана для всего этого?
Я уже не уверена в этом.
Но я должна найти Джекса. Да и Сэм и Колетт где-то рядом.
Лифт открывается, выпуская меня в коридор, будто выложенный сталью. Он пуст. Кругом тишина.
Впереди есть дверь. Я предполагаю, это конференц-зал.
Когда я приближаюсь, зеленый луч скатывается по моему телу и сумке.
— В конференц-зал запрещено проносить оружие или какие-то устройства, — говорит электронный голос.
Я опускаю руку и разворачиваю пакет с противоядиями.
— Можно взять это?
— Противоядия не нужны.
— Но я могу взять их с собой?
— Мы сохраним их в безопасности.