В провинции тоже царила неразбериха, любая сила норовила тянуть одеяло на себя. К началу 1918 года во Владимирской губернии слабые Советы делили власть с земствами. Так было и в Вязниковском уезде, которому принадлежала Мстёра. Слобода во всем еще жила инерцией прежнего порядка вещей. Местный Совет крестьянских депутатов существовал как политический клуб, где читали газеты и вели досужие разговоры. Двадцатисемилетний выпускник Академии, вернувшийся домой «с революционным задором», сразу стал источником энергии перемен. Их движущей силой были в основном недавние фронтовики, отбившиеся от домашних занятий, уставшие, озлобленные, «распропагандированные» большевиками. С оглядкой на уездный Совет, который к весне заметно радикализировался по отношению к своим политическим противникам, Модоров со товарищи тоже усилил давление на земцев. 24 марта 1918 года волостные гласные и члены управы выступили с совместным заявлением, отказываясь продолжать работу в условиях недоверия и травли[25]. В этот же день состоялось общее собрание граждан Мстёры. На нем председательствовал Модоров. Заслушав земцев, слобожане приняли их отставку и санкционировали передачу властных полномочий Совету[26]. Молодого художника, возглавившего бескровный переворот, единогласно избрали председателем исполкома[27]. Об этом времени Модоров на закате жизни рассказал в своих неопубликованных воспоминаниях[28].
Воззвание к населению Вязников о помощи голодающим. 1918. Государственный архив Владимирской области
Владимирская губерния была тогда на военном положении по причинам внутреннего характера. Хлебная монополия, введенная большевиками, дезорганизовала товарообмен, стремительно превратив продовольственный дефицит во всероссийское бедствие. Правительство понуждало губернии собирать деньги с каждого едока, чтобы отправлять эти средства в Москву для централизованной закупки хлеба в Сибири. На местах, не доверяя этим призывам, заводы, фабрики, волости и уезды снаряжали собственные хлебные экспедиции. Им грозили революционным судом, перехватывали в пути их вагоны и баржи. Десятки тысяч мешочников пробирались через красноармейские заслоны на юг и восток, надеясь на русское авось. Ждать им было нечего: в воззваниях с призывами о помощи самым нуждающимся голод уже бытийно именовали царем-голодом.
Избирательная записка по выборам членов Мстёрского совдепа. Июнь 1918. Государственный архив Владимирской области
Как всегда в лихую годину, распространялись слухи, один страшнее и нелепее другого. Они порождали в массе желание найти виновников, персонифицировать источники несчастий. Злая молва, жажда справедливости сбивали людей в страшные толпы, готовые чинить суд и расправу. В середине марта крестьяне из окрестностей Владимира наводнили город. Они громили административные здания, требуя немедленной раздачи продуктовых запасов. Председатель Губисполкома бежал; порядок восстанавливали отряды красногвардейцев. В Вязниках Совет рабочих депутатов возбуждал горожан против заведующего продовольственным отделом управы И. А. Обидина. В результате апрельским вечером у здания управы собралось человек двести, вызывая его на улицу. «Объяснения и убеждения г. Обидина, вышедшего к толпе… ни к чему не привели», а «какие-то подозрительные… личности стали наэлектризовывать толпу разговорами о том, что на квартире г. Обидина имеется масса продуктов». Люди требовали обыска и «некоторые… позволили себе хватать его за руки»… Окружив чиновника, повели его в милицию, потом к нему домой, где, перевернув все вверх дном и ничего не обнаружив, наконец оставили несчастного в покое[29]…
Федор Модоров в новой должности оказался перед лицом необходимости какого-то решительного действия, которое не только послужило бы к пользе земляков, но и продемонстрировало его намерения, выгодно представило первый шаг на фоне вялости предшественников-земцев[30]. Ремесленная Мстёра, хлеба не сеявшая, всегда его покупала, но деньги теперь обесценились; идти, чтобы выместить на ком-то свой гнев, местным жителям было некуда, и он аккумулировался в слободе. Нервная обстановка с часу на час грозила разрядиться бедой. Модорову помог случай. На железнодорожной станции застряли два вагона с мукой, предназначавшиеся рабочему поселку Южа. 31 марта на пленарном заседании Мстёрского совета приняли решение о реквизиции груза и о готовности защищать его вооруженной силой[31]. Жители Южи, в свою очередь, тоже выслали на станцию боевой отряд. Между соседями чуть не разыгралось настоящее сражение. Кровопролития удалось избежать с помощью председателя уездного совета Павлова. В итоге муку разделили поровну. Модоров не накормил земляков, зато мгновенно заработал авторитет. В нем увидели защитника интересов слободы, готового ради этого и на крайние меры.
27
Выборы членов Мстёрского совета и работников исполкома провели 26 марта 1918 года. Совет возглавил В. В. Фёдоров. См.: ГАВО. Ф. 359. Оп. 1. Ед. хр. 29А. Л. 59–59 об. Ф. А. Модоров всегда писал и говорил о себе как о первом председателе Мстёрского совета, что, как видим, формально не совсем так. Совет в Мстёре возник еще в апреле 1917 года, и до Модорова у него были два председателя (см.:
29
По следам этого инцидента городская управа Вязников выпустила специальный документ. См.: ГАВО. Ф. 359. Оп. 1. Ед. хр. 145. Л. 60.
30
О краткой политической деятельности Ф. А. Модорова в Мстёре в 1918-м до сих пор было известно только с его собственных слов. Одной из удач в данной работе автор считает обнаружение протоколов Мстёрского совета (март-август 1918), подтверждаюших мемуарную версию Модорова. См.: ГАВО. Ф. 359. Оп. 1. Ед. хр. 29А. Л. 59–67. Надо сказать, что документы вполне согласуются с воспоминаниями художника об истории тех дней.