— Да-да, конечно, сейчас…
Послышался тяжёлый вздох, затем мне продиктовали контакт Кристофа, и я нажала кнопку отбоя. Ох, ну и дела… Задумчиво посмотрела на клочок пластели, куда я термопером набросала несколько цифр. Что теперь делать? Если Юдес пошёл на такие вещи, как внедрение нового закона о вдовах Цварга и подкуп Планетарной Лаборатории, он уже ни перед чем не остановится. Не покидало ощущение, что меня стремительно засасывает в бездну. Ещё миг назад я была над горизонтом событий, а в следующий момент попаду в центр чёрной дыры, из которой никто и никогда не выбирался. За что мне это? Жила, никому не мешала, а тут… Зачем Лацосте вообще ко мне приклеился? Какого шварха?! Решил, что меня будет так легко сломать и подчинить, чтобы была его идеальной женой?
«Ну для Мартина же ты была идеальной женой», — ехидно заметил внутренний голос. Хотелось рвать и метать. Ещё немного — и я действительно начну спорить сама с собой. Я снова сходила в ванную и умылась холодной водой. Я ненавидела себя за то, что сделала во Дворце. Возможно, если бы не унижала Юдеса и не открывала эмоции, то он не мстил бы мне с такой жесткостью. С другой стороны — кто знает, что было бы? По крайней мере, я попыталась постоять за себя. Мама когда-то говорила, что всегда лучше что-то попробовать и сожалеть, чем сожалеть о том, чего даже не рискнул сделать. Она вообще у меня была чудесной.
Я вновь перевела взгляд на кусочек тонкого пластика. В горле першило. Мне отчаянно не хотелось делать того, что задумала, другого выхода просто не было. Лучше уж милый смущающийся Кристоф, чем Юдес, не постеснявшийся применить воздействие практически на людях. Конечно, Кристоф тоже рано или поздно станет старше, разовьёт рога, заматереет и поймёт, что можно безнаказанно пользоваться способностями, которые, по злой иронии судьбы, Вселенная щедро отсыпала лишь мужской части нашей расы. По крайней мере, так у меня будет ещё несколько лет хотя бы видимой свободы…
Сглотнув ком горечи, я набрала продиктованный мне номер. Кристоф ответил почти сразу же.
— Добрый день, с кем имею честь разговаривать?
Я прикусила губу. Шварх… как же не хочется.
— Эй! Вас плохо слышно… и какие-то помехи по видео связи.
Вздохнула, улыбнулась себе в зеркало и активировала дополнительный канал передачи данных.
— Привет… Это Селеста.
— Селеста? — Передо мной соткалась призрачная светло-голубая голограмма до глубины души потрясённого цварга. — Откуда ты знаешь мой номер? Что-то случилось?
Отрицательно покачала головой, стараясь не выдать, как мне тяжело произносить эти слова.
— Я подумала над твоим предложением. Заезжай за мной вечером.
— Зачем? — не понял собеседник.
— Ты вчера сказал, что я тебе понравилась. Я согласна выйти за тебя замуж. Заезжай в восемь, мой юрист подготовит к этому времени брачный контракт. Распишемся. Никакого праздника не хочу, извини. Для меня это второй брак, так что…
— Погоди-погоди, ты говоришь мне «да»?
Определённо, Кристоф тупил. Ух, хотелось дать ему по голове чем-нибудь, чтобы соображал быстрее. Но вместо этого я вновь улыбнулась и терпеливо пояснила:
— Да, я говорю «да». Сегодня утром вышел новый закон, по которому я должна в течение нескольких месяцев найти себе второго мужа. Мне меньше ста пятидесяти лет, и у меня нет детей от первого брака. Ты разве не слышал?
Я как раз параллельно открыла на планшете статью, чтобы убедиться, что там нет никаких лазеек. С той стороны на меня ошеломлённо взирал молодой цварг.
— Да, я в курсе, — пробормотал он. — Я просто не понял… ну, в смысле… а почему сразу-то брак? Нет, ты не подумай, я только «за»! Просто… ну, обычно пары встречаются, ходят на свидания, узнают друг друга… и только потом… ну ты поняла.
Тяжело вздохнула, разглядывая диаграмму. Запоздало пришло понимание, что я старше его лет на двадцать точно. В принципе, при общей продолжительности жизни цваргов это не так заметно, но именно в текущий момент… Это как сравнивать годовалого и трёхлетнего малыша — совсем другой уровень развития. Первый ещё не всегда ходит на горшок, а второй уже самостоятельно бегает, говорит и играет в простые логические игры. Казалось бы, всего два года разницы. Так и тут. У нас с Кристофом была не такая уж и большая разница — подумаешь, пара десятков лет, но именно в нашей ситуации она была значительной.