В этот момент и я и он поняли, что кое-кто вот-вот нарвется на драку и он замолчал. Не знаю, какие у меня шансы против него, но меня никогда не волновала возможность проигрыша в драке, если была задета моя гордость. Уж не знаю как, но придушу гада, если он еще хоть слово скажет…
Со времён выпуска из университета я подсознательно понял, что мне грозит одинокая старость и постарался пересилить себя, чтобы завести как можно больше знакомств, чтобы этого избежать. Во время пребывания на работе и во время редких прогулок по городу, я только и делал, что пытался заслужить хорошее отношение окружающих, подстраивался, лукавил, делал вид, что мне интересны темы собеседников, чтобы у меня были нормальные полноценные отношения с окружающим миром. И делал я это с большим успехом, между прочим!!! А теперь он говорит мне, что это всё было напрасно!?
Внезапно, мои эмоции, которые я старался не показывать, начали просачиваться сквозь проверенный годами барьер социально активной личности, который я так тщательно поддерживал. Видимо, осознав где-то внутри, что после смерти это, в любом случае, бессмысленно, я решил не тратить лишние силы на поддержание образа. Впервые за долгие годы я начал срываться на крик…
— Да быть такого не может! И я ведь действительно не виноват, что этот… этот… этот ублюдок меня убил! Точно, он должен понести наказание! И как можно не заметить столь ужасную смерть?! Мало того, что я умер насильственной смертью, которую просто так не скрыть, так меня ещё размазало по капоту грузовика и разнесло по асфальту на улице в центре города. Это как минимум громкий сюжет для новостей. Современная полиция работает эффективно, они его в два счёта найдут.
Наблюдатель лениво хрустнул шеей, разминаясь в своем кресле, а затем, взмахнув рукой, показал на старинный чёрно-белый телевизор. Следом за жестом, устройство включилось с характерным щелчком:
— Камер в этой части города не было. Ты всё-таки жил в провинциальном городке, а не в развитом городе. Как только водитель понял, что не успеет затормозить, он нажал на педаль газа и стремительно скрылся с места преступления, затем отмыл машину и починил вмятину у знакомого специалиста по подобным делам. Ты ведь далеко не первый, кого этот дальнобойщик сбил. — всё, о чём рассказывал Наблюдатель показывалось в телевизоре, подобно нарезке кадров из чёрно-белого эпилога фильма. Фильма, про мою жизнь, с хэппи-эндом после победы над главным злодеем. Только проиграл-то я, а не настоящий злодей!
Чёртов дальнобойщик! А ведь выглядел, как приличный мужик! И вправду, по телевизору показали, как он рассказывает другу с автомойки о том, что переехал меня, при этом рьяно жестикулируя и радостно смеясь. Ещё и счётную наклейку на боковое крыло грузовика добавил, словно помечая "+1" к списку жертв. Верни обратно мои переживания за тебя, скотина! Чтоб тебе этот ремонт ещё и в круглую сумму обошёлся! Знал бы, что смерть под твоими колесами неизбежна, набрал бы вес, чтобы ты вообще не отмылся потом никогда, а вмятина бы осталась такой, что ты бы её не исправил. С другой стороны, будь я настолько крупным, вряд ли меня бы столкнули на трассу в первую очередь. С такой массой меня точно бы никто не опрокинул…
— А насчёт места преступления? Наверняка есть улики, следы шин например, отпечатки пальцев человека, который меня столкнул? Мой изуродованный труп? Огромное кровавое пятно на грузовике в центре города? Полиция же найдёт и накажет виновного?!
— По твоим немногочисленным останкам было довольно сложно понять, что произошло. Ну, кроме факта, что тебя сбили на высокой скорости. Что до свидетелей — их не нашли. Если округлить значение, в твоем городе живет 1 400 000 человек. Как думаешь, легко найти в нём проезжего дальнобойщика, сбившего неизвестного при неясных обстоятельствах? Парень, что столкнул тебя на дорогу, сперва, конечно, занервничал, волновался, бедняга, что его поймают. Он даже подумывал сдаться в полицию самостоятельно, но вечером его успокоила твоя сестра, когда тот, выкручиваясь, соврал ей, что ты засмотрелся в телефон и оказался сбит машиной прямо на его глазах. Они немного погрустили, а на следующий день решили жить дальше. Он также отговорил её обращаться в полицию и сам занялся твоими похоронами. Твоей сестре он сказал примерно следующее: “Он был в таком ужасном состоянии, что тебе этого лучше не видеть.”.
Дальше я его уже не слышал. По потустороннему чужому городу разнёсся пронзительный крик, полный злобы и обиды за то, что в итоге люди, у которых изначально есть больше, чем у других, вновь одержали победу. Никогда не думал, что когда-нибудь во мне появится столько эмоций, что я просто потеряю достоинство и я буду кричать от бессилия. Чтобы выплеснуть злобу, я, под воздействием импульса, швырнул о пол вытянутый двухметровый ящик с бумагами, который стоял неподалёку от меня. С грохотом, стальная конструкция упала на землю, а бумага из неё картинно разлетелась по сторонам. Вот только легче мне не стало, хотя где-то глубоко внутри мне было немного приятно смотреть на устроенный хаос. Наблюдатель было открыл рот, чтобы что-то сказать, но решил этого не делать.