— Тогда ты пошлешь свою статью о Плинiѣ въ «Wayside».
Два журнала уже отказались принять эту статью; предлагать-же ее въ «Wayside», гдѣ только-что была напечатана статья о Діогенѣ Лаэрціѣ, Рирдонъ медлилъ.
— Въ крайнемъ случаѣ, продолжала Эми, — тебѣ ссудитъ нѣсколько фунтовъ моя мама. Вѣдь тебѣ немного нужно.
Мебель предполагалось поставить къ Мистриссъ Юль. О продажѣ ея никто и не заикался: это имѣло-бы уже слишкомъ зловѣщій видъ. Мѣстопребываніемъ Рирдона Эми сама выбрала Ворснигъ, гдѣ она прожила одно лѣто. Тамъ можно было жить очень дешево.
Однако дѣло съ передачей квартиры затянулось и Эми обнаруживала явное нетерпѣніе. Въ это время она сдѣлала визитъ сестрамъ Мильвэна. Рирдонъ, ничего не знавшій объ ея намѣреніи познакомиться съ ними, удивился, когда она почти случайно упомянула объ этомъ визитѣ.
— Нужно-же было отдѣлаться, пояснила она. — Мнѣ кажется, я не произвела на нихъ хорошаго впечатлѣнія.
— Ты сказала имъ о нашемъ планѣ?
— Ни слова.
— Отчего-же нѣтъ? Не можетъ-же это оставаться тайной. Навѣрное Мильвэнъ слышалъ отъ твоей матери...
— Отъ мамы? Да онъ рѣдко-рѣдко когда заходитъ къ ней. Не воображаешь-ли ты, что онъ ея постоянный гость? Я считаю за лучшее никому не говорить до поры до времени. Мало-ли что можетъ случиться.
Она находилась въ какомъ-то странномъ нервномъ настроеніи, и Рирдонъ съ безпокойствомъ наблюдалъ за нею. Онъ мало говорилъ въ эти дни и сидѣлъ по цѣлымъ часамъ, погруженный въ мрачную задумчивость. Романъ его былъ оконченъ; онъ ждалъ отвѣта отъ издателя.
XVI.
Послѣднее произведеніе Рирдона было лучше «Маргариты Гомъ», хотя и въ сенсаціонномъ родѣ. Сжатость (такъ-какъ романъ былъ въ одномъ томѣ) и живость разсказа дѣлали чтеніе его легкимъ и занимательнымъ. Тѣмъ не менѣе, авторъ не могъ думать о немъ безъ стыда. Онъ былъ увѣренъ, что даже наиболѣе сочувствующіе ему читатели, прочитавъ это произведеніе послѣ «Маргариты Гомъ», рѣшатъ, что авторъ окончательно исписался и старается уже примѣняться ко вкусамъ менѣе требовательной публики. Поэтому, не взирая на крайнюю нужду въ деньгахъ, Рирдонъ готовъ былъ желать, чтобы издатель Джедвудъ отвергъ этотъ романъ. Минутами онъ былъ радъ, что проведетъ три или четыре мѣсяца въ полномъ уединеніи, хотя въ глубинѣ души не вѣрилъ, что они принесутъ ту пользу, которая отъ нихъ ожидалась. Онъ обманывалъ самого себя, дѣлая видъ, что вѣритъ въ дѣйствительность этого послѣдняго средства, и не зная какъ убить время въ ожиданіи отъѣзда. Онъ не могъ ни читать, ни составлять планъ новаго романа и оправдывалъ свою умственную праздность необходимостью дать отдыхъ уму. Статья о Плитѣ была отправлена въ «Wayside», и можно было надѣяться, что ее возьмутъ; но Рирдонъ какъ-то совсѣмъ пересталъ думать о своихъ денежныхъ дѣлахъ, словно умъ его, сознавъ голый фактъ неизбѣжной нищеты, не заботился болѣе о ведущихъ къ ней ступеняхъ.
Разъ вечеромъ онъ пошолъ навѣстить Гарольда Биффена. Тотъ былъ дома, но у него сидѣлъ ученикъ.
— Я не зналъ, что вы заняты; я зайду потомъ, сказалъ Рирдонъ.
— Нѣтъ, нѣтъ, посидите! просилъ хозяинъ. — Возьмите книгу. Мистеръ Бекеръ не будетъ стѣсняться вашимъ присутствіемъ.
Биффенъ занималъ очень маленькую комнату съ низкимъ потолкомъ, котораго онъ почти касался головой. Потолокъ былъ закоптѣлый, растрескавшійся и обвѣшенный паутиной, полъ — щелистый и ничѣмъ не прикрытый. Мебель состояла изъ круглаго, шаткаго стола, трехъ плетеныхъ стульевъ, кресла-кровати (постельныя принадлежности прятались на день въ шкапъ) и скромнаго умывальника. Для книгъ не было ни шкапа, ни полокъ, и нѣсколько сотенъ томовъ лежали въ грудѣ на полу и на простомъ сундукѣ. Несмотря на то, что погода вполнѣ отвѣчала англійской веснѣ, каминъ не топился; Биффенъ считалъ аксіомой, что съ 1-го мая топить каминъ не по сезону.
За столомъ сидѣлъ въ ученической позѣ дѣтина лѣтъ двадцати-трехъ, съ крупными руками, съ смуглымъ, загрубѣлымъ лицомъ, напоминающимъ типъ моряка или рабочаго въ докахъ. У него были умные глаза и держалъ онъ себя очень скромно.
— Готовится къ экзамену въ департаментъ таможенныхъ сборовъ, пояснилъ Биффенъ, когда ученикъ ушолъ. — Онъ платитъ мнѣ шесть пенсовъ за часъ, что составляетъ два шиллинга въ недѣлю. Мнѣ немножко совѣстно брать отъ него деньги, но его положеніе все-таки лучше моего.
— И вы полагаете, что онъ выдержитъ экзаменъ?
— Безъ всякаго сомнѣнія. Я отказался-бы отъ уроковъ, если-бы считалъ это невѣроятнымъ. Не такъ давно, у меня началъ брать уроки латыни одинъ чахоточный юноша, намѣревавшійся держать экзаменъ на учителя. Послѣ двухъ уроковъ я сказалъ ему, что онъ долженъ позаботиться о поправленіи своего здоровья, прежде чѣмъ думать объ урокахъ. У меня куски становились поперекъ горла, когда я думалъ, что покупаю ихъ на его деньги. У него не было никакихъ шансовъ на жизнь... Беккеръ — другое дѣло. И какой славный, почтительный малый! Онъ не смотритъ на то, что я живу на чердакѣ: въ его глазахъ я все-таки человѣкъ образованный.