— Можетъ быть, и зналъ. Можетъ быть, это наслѣдство было завѣщано мнѣ только для формы.
— Садитесь, Мэріанъ; вы страшно разстроены. Не надо падать духомъ. Можетъ быть, вамъ и удастся вытянуть что-нибудь у этихъ негодяевъ.
Но въ то время какъ онъ говорилъ участливыя слова, глаза его разсѣянно блуждали; на него видимо нашло раздумье. Мэріанъ пристально глядѣла на него, и почувствовавъ этотъ взглядъ, онъ принудилъ себя улыбнуться.
— Что вы писали? спросила она, чтобы перемѣнить разговоръ.
— Такъ, пустяки, для «Will-о’-the-Wisp ». Хотите, прочту?
Казалось, и онъ чувствовалъ потребность отвлечься ненадолго отъ занимавшаго ихъ вопроса, прежде чѣмъ приступить къ серьезному обсужденію его. Онъ началъ читать вслухъ свои замѣтки, смѣялся собственнымъ остротамъ и, казалось, находился въ самомъ спокойномъ настроеніи духа.
— Редакція должна увеличить мой гонораръ; теперь я ей необходимъ, и къ концу года я настою на томъ, чтобы мнѣ платили по двѣ гинеи за столбецъ.
— У васъ есть надежды и на большее въ непродолжительномъ времени, — не такъ-ли?
— Да, я постараюсь перейти въ лучшую газету. Надо-же что-нибудь предпринять, прибавилъ онъ, бросивъ на нее значительный взглядъ.
— Что-же мы будемъ теперь дѣлать, Джэсперъ?
— Работать и ждать, я полагаю.
— Знаете-ли, отецъ совѣтуетъ мнѣ подписаться подъ статьей о Гаррингтонѣ, которую я составила. Тогда я буду имѣть право на гонораръ, а статья принесетъ, по меньшей мѣрѣ, восемь гиней. И въ самомъ дѣлѣ, почему-бы мнѣ не работать для себя — для насъ? Вы помогли-бы мнѣ придумывать сюжеты.
— Прежде всего, что сказалъ вашъ отецъ о моемъ письмѣ? Мы и забыли объ этомъ.
— Онъ отказался отвѣчать.
Мэріанъ не стала описывать того, что произошло, боясь оскорбить самолюбіе Джэспера.
— А! отказался! Это уже крайность, сухо прибавилъ тотъ.
— Вы знаете его предубѣжденія. Это не то, чтобы онъ васъ не любилъ, а только онъ никакъ не можетъ отдѣлить васъ теперь отъ Фэджа.
— Вотъ какъ!.. Впрочемъ, это не важно, а вотъ что я хочу спросить васъ: возможно-ли для васъ, оставаясь жить у отца, быть настолько независимой, чтобы работать въ свою пользу?
— Я могу, по крайней мѣрѣ, удерживать себѣ половину заработанныхъ денегъ. И наконецъ...
— Что?
— Когда я буду вашей женой, я могу помогать вамъ. Мнѣ кажется, я въ состояніи зарабатывать фунтовъ сорокъ въ годъ, а этого хватило-бы хотя на плату за небольшую квартиру.
Она говорила дрожащимъ голосомъ, не сводя глазъ съ его лица.
— Но мы, конечно, на станемъ думать о бракѣ, дорогая моя, пока наши средства такъ скромны.
— Конечно. Я хотѣла только сказать...
Голосъ ея дрогнулъ, сердце упало и она умолкла.
— Дѣло въ томъ, что мнѣ необходимо теперь изыскивать всѣ средства, чтобы улучшить свое положеніе, сказалъ Джеспэръ, садясь и закидывая ногу на ногу. — И я не отчаяваюсь въ этомъ; вы знаете, какъ велика моя вѣра въ себя. Однако-же я не питаю большой надежды, чтобы нашъ бракъ могъ состояться раньше нежели черезъ годъ или два, даже при самыхъ благопріятныхъ обстоятельствахъ.
— Понятно.
— Можете вы обѣщать, что не разлюбите меня въ это время? спросилъ онъ съ принужденной улыбкой.
— Вы знаете, что вамъ нечего бояться этого.
— Однако, мнѣ показалось, какъ-будто вы немножко сомнѣваетесь.
Тонъ его былъ не такой, который дѣлаетъ болтовню между влюбленными пріятной. Мэріанъ робко глядѣла на него. Неужели онъ въ самомъ дѣлѣ такъ плохо понимаетъ ее? Онъ никогда не удовлетворялъ вполнѣ ея жажды глубокой любви, и ей не разъ казалось, что онъ не въ состояніи даже понять той безконечной преданности, которую она старалась выразить ему въ каждомъ словѣ.
— Не думаю, чтобы вы говорили это серьезно, Джеспэръ.
— Во всякомъ случаѣ, отвѣчайте серьезно.
— Можете-ли вы сомнѣваться въ томъ, что я готова ждать хоть годы, если это нужно, и оставаться вѣрной вамъ?
— Что это не будутъ годы — въ этомъ я увѣренъ. Было-бы слишкомъ нелѣпо налагать на женщину подобное обязательство.
— Можетъ-ли быть рѣчь въ этомъ случаѣ о какихъ-нибудь обязательствахъ? Развѣ любовь зависитъ отъ обязательствъ? Развѣ вы разлюбили-бы меня сейчасъ-же, если-бы мы согласились теперь разойтись?
— Конечно, нѣтъ.
— Какъ вы холодно говорите это, Джэсперъ!
Она не давала ему почувствовать ни однимъ
словомъ своей боязни, что, съ перемѣной обстоятельствъ, перемѣнятся и его чувства къ ней, такъ-какъ эта боязнь показала-бы, что она не вполнѣ довѣряетъ ему и цѣнитъ его характеръ не особенно высоко. Она боялась даже заглядывать слишкомъ глубоко въ его характеръ.