— Столько впечатлений для твоего романа, — сказала я.
— О да, — согласилась Эмбер.
Мы вернулись на Харбор-стрит, но Джо все еще не было, хотя часы показывали уже полчетвертого. А мы ждали его с одиннадцати. И мы поехали в Санта-Монику — три мили вверх по побережью. Припарковались на берегу океана под перистыми эвкалиптами. Солнечный свет мерк, как и мои надежды; океанская зыбь сделалась оловянно-серой; на пирсе зажглись фонари, особенно яркие на фоне темнеющего, хмурого неба. Мы шагали по главной улице, заходя в книжные магазины, а я в отчаянии вглядывалась в людской поток, надеясь отыскать Джо. Но его нигде не было видно. Совсем стемнело. Мы решили в последний раз вернуться к его дому. И снова на звонок в дверь никто не ответил. Я оставила еще одну записку с телефоном отеля, нашего номера и даже моей лондонской квартиры — вдруг он его выбросил? Приписала свой рабочий телефон и телефон родителей, чтобы он мог связаться со мной в любое время, и мы повернули обратно.
— Может, он уехал на уикенд? — строила я догадки, сидя с Эмбер в баре отеля и прихлебывая мартини. Настроение было мрачноватое. Джо так и не появился, а ведь мы сидим и набираемся тут уже два часа, разглядываем шикарно одетых, богатых посетителей и подслушиваем голливудские сплетни.
— Том и Николь…
— Независимое кино…
— Ник Кейдж получил двадцать миллионов…
— Действие происходит в Польше…
— Отличные рейтинги…
— Рано или поздно Джо должен вернуться домой, — заключила Эмбер, поддев зубочисткой очередную оливку. — Думаю, он позвонит тебе завтра.
— Но что, если… — произнесла я немного сбивчиво, потому что уже влила в себя три бокала довольно хорошего мерло, винные пары, как вы знаете, моментально ударяют мне в голову. — Что, если… — попыталась я еще раз, — он все это время прятался в доме, потому что не хочет со мной разговаривать?
— Минти, — Эмбер вся подобралась. — Я могу сказать тебе только одно: это невозможно.
— Но я его обидела. Сильно.
— Да, это так, — признала кузина. — Но знай он, что ты прилетела в Лос-Анджелес с единственной целью — помириться, точно бы захотел тебя увидеть.
— А вдруг… — не успокаивалась я, отхлебывая из бокала, — …вдруг у него другая? — Как-никак, это была уже четвертая порция выпивки, и меня тянуло поплакаться.
— Не глупи, Минти. Он здесь всего-то две недели.
— Да, но вдруг тысячи женщин так и вешаются ему на шею? — пришло мне в голову. — Что, если… О боже!.. Смотри, Камерон Диаз. — К тому времени мы уже лицезрели столько знаменитостей, что не удивились бы, зайди в бар Король Лев под руку с Микки Маусом. — Камерон очч-гразивая, — пробормотала я, когда актриса прошла мимо нашего столика.
— Ты думаешь? — усомнилась Эмбер. — Может быть. Честно говоря, мне уже надоели все эти знаменитости.
— О да, очч-гразивая, — стояла на своем я. Взглянула на длинные стройные ноги кинодивы, ее блестящие светлые волосы и почувствовала в сердце жало ревности. — Эмбр, слушш… что, если… — упорствовала я, чувствуя, что язык мне уже не повинуется, — …что, если… эта Камрондиаз… познакомлсс Жо… и влюбилсс в него поушш?
— Ты с ума сошла, Минти! — воскликнула Эмбер, сделав глоток воды. — Камерон Диаз на него и смотреть бы не стала!
— Врешшш! — возмутилась я, опрокидывая стакан. — Канешн, влюбилсс, Жоочч-гразивый.
— Послушай, — устало произнесла Эмбер. — Любой голливудский красавчик готов броситься к ее ногам, так зачем ей какой-то второсортный писака из Лондона? — Второсортный писака? Вот стерва! — Какая ты злая, Эмбр, — укорила я. — Жо не втрсртный, он очч-хорошший и… хорошш.
— Эй, я просто хочу приободрить тебя, — сказала она. — Чтобы ты поняла, что Джо ничего не грозит. Поверь, Камерон Диаз никогда им не заинтересуется, и Шарон Стоун тоже.
— Ты че это на Жжо наежжаешь? — взорвалась я. — Жжжо лучшшшвсех!
— Ладно-ладно, — сердито отмахнулась Эмбер, грызя миндаль. — Камерон Диаз была бы без ума от Джо. И Мег Райан, и Шарон Стоун, и Гвинет Пелтроу, не говоря уж о Кейт Бланшетт. Довольна? — О боже. Нет! — Все они будут сходить по нему с ума, — заверила кузина.
— Ты, правда, так считаешь? — ужаснулась я.
— Да, — отрезала Эмбер. Она здорово разозлилась и с удовольствием отпускала злобные шуточки. — Но особенно Камерон Диаз. По-моему, она мимо Джо точно не пройдет. Он как раз в ее вкусе.
Мне стало дурно. Какой смысл был лететь в Лос-Анджелес и разыскивать Джо, если Камерон Диаз мечтает заполучить его за моей спиной? Не-а, так дело не пойдет. Конкурировать с длинноногой блондинкой-кинозвездой? Еще не хватало. Я поднялась со стула:
— Пойду-ка я с ней разберусь.
— Не надо, Минти! Я же пошутила!
— Нет уж, скажу все как есть. Чтоб знала.
И я зашагала к Камерон Диаз, которая сидела рядом с пианино и разговаривала с Бэтменом.
— Слушшш, Камерон… — проговорила я коснеющим языком. — Меня зовут Минти…
— Как-как? — переспросила она. Надо сказать, вид у нее был совсем не дружелюбный.
— Минти, — повторила я.
— Это что еще за имя?
— А Камерон что за имя? — не растерялась я. — Ты что, шотландский мужик, что ли?
— Эй, убирайся отсюда, — велела она.
— Слушшш, — вздохнула я. — Хотела попросить тебя кой о чем, о'кей? — Я ухватилась за край стола, чтобы меня не шатало.
— Что?
— Хотела сказать, чтобы ты держалась подальше от Джо Бриджеса.
— От кого?
— От Джо Бриджеса, понятно? Моего любимого. Ради него я приехала в Лос-Анджелес. Пока еще не нашла, но все равно буду искать. Только вот развелось тут всяких… Так и норовят на чужое лапы наложить… Так что держись от него подальше, понятно?
— Эй, что ты несешь?
— Даже если будешь с ним… работать. Что не исключено. Ведь он по-тря-са-ющщ-писатель, его сценарий о чертовой собаке… Спасибо большое. Вот и все, что я хотела сказать. Кстати, мне понравилось, как ты сыграла в «Секретах Лос‑Анджелеса».
Что мне ответила Камерон Диаз, я уже не помню. По-моему, она была не очень довольна. В любом случае, ноги меня уже не держали, так что я вернулась к бару и села.
— Пошли, Минти, — распорядилась Эмбер, хватая меня за локоть.
— Куда? Мне оччч весело!
— Пошли.
— Куда ты меня тащишь?
— В номер, — твердым голосом произнесла она. — Играть главную роль в фильме «Вечный сон».
Проснулась я, мучаясь от жажды, жуткой головной боли и острого приступа посталкогольной паники. Посещение бассейна пошло мне на пользу, но все равно я чувствовала себя дерьмово. Утешало одно: мне хватило ума не влепить Камерон Диаз пару оплеух.
— Расстроилась из-за Джо, вот и выпила лишку, — оправдывалась я, проглатывая еще одну таблетку аспирина и надевая солнечные очки. — Честно говоря, я уже на пределе.
— Понимаю, Минти, но представь: а если бы Джо вошел в бар? Такое вполне могло случиться. — Господи! Точно… Об этом я и не подумала. — Только вообрази, — продолжала Эмбер. — Джо заходит в бар отеля, и что он видит? Минти Мэлоун, пьяная в дупель, поливает грязью Камерон Диаз! — Отвратительное зрелище. Меня замучили угрызения совести.
— Больше ни капли в рот не возьму, — поклялась я. — Ни капли. Это был урок. Господи, надеюсь, он позвонит, — причитала я. — Он уже должен был прочитать мою записку.
Но он не позвонил. Ни утром, когда мы гуляли по Аллее Славы. Ни в обед, когда поехали на Голливудские холмы. Ни после обеда, когда мы осматривали Музей современного искусства. Ни вечером, когда мы ужинали на террасе «Скай-бара». Мобильник все время был со мной, я его зарядила, так что пожелай Джо позвонить мне, он бы обязательно дозвонился.
— Завтра он точно объявится, — успокоила Эмбер. С террасы ресторана открывался вид на город, поблескивающий огнями, словно звездное небо. — Наверняка уехал на выходные, — продолжала она. — Но завтра утром вернется, потому что ему нужно продавать свой сценарий. Откроет почтовый ящик, прочитает твою записку и сразу же позвонит. На крайний случай у нас припасен Рон Поллак. И, скорее всего, у Рона Поллака есть номер Джо. Так что завтра позвоним в «Одинокую звезду». Говорю тебе, завтра все выяснится.