— Как всегда, ваша мать мастерица преуменьшения, — сухо сказал Зелёная Гора. — С другой стороны, я ожидаю, что каждый из ваших дворян, который, возможно, снова почувствовал беспокойство из-за остро ощущаемой несправедливости оказаться взнузданным простой королевой, переосмыслил свои позиции. Встреча с Императором Кайлебом лицом к лицу, в любом случае, вероятно, произвела бы такой же эффект. Хотя он, возможно, и не произвёл на них впечатления «восхитительного молодого человека», я довольно сильно сомневаюсь, что кто-нибудь из них хотел бы увидеть, как он сердится на них. И даже если бы они были готовы пойти на такой риск, реакция Королевства из-за покушения на вашу жизнь была бы достаточным предупреждением для любого, кроме полного идиота. Ваш народ, знаете ли, не забыл, что случилось с вашим отцом, Ваше Величество.
— Я тоже, — мрачно сказала Шарлиен.
— Нет, конечно, ты не забыла, — сказала Элана, и её собственный взгляд стал жёстким. — Я с большим нетерпением жду возможности выплатить наш долг Гектору Дайкину. В полном объёме, со всеми накопившимися процентами.
— Как и все мы, мама, — ответила Шарлиен, напомнив себе, что слух об убийстве Гектора ещё не достиг Чизхольма. Или, вернее, он не достиг никого другого в Чизхольме, кроме неё. Конечно, это должно было измениться почти в любую минуту, но она уже начала полностью осознавать огромное преимущество «видений» Мерлина Атравеса и способность передавать информацию на огромные расстояния практически мгновенно.
«Не говоря уже о боли в заднице, которую, должно быть, обнаружил Кайлеб, когда не мог поделиться со мной такой информацией».
— Самое важное, помимо того, что вы всё ещё живы — это то, насколько хорошо вам удалось донести до всех здесь, в Чизхольме, кто на самом деле стоял за этим, — сказал Зелёная Гора. Она посмотрела на него, и он одобрительно улыбнулся. — Ваша мать права насчёт вашего решения вернуться домой. Ни одно сообщение от вас не могло бы быть столь убедительным по сравнению с реальной возможностью увидеть вас здесь, на чизхольмской земле, и очень хорошо, что вы прибыли почти сразу вслед за самой новостью. Что бы ни говорили сейчас другие, в самую первую пятидневку возникло огромное количество подозрений. План Хэлкома вбить клин между Чизхольмом и Черис почти сработал. На самом деле, если бы ему всё-таки удалось убить вас, он сработал бы.
— Я знаю. Я боялся этого с самого начала — призналась Шарлиен. — Вот почему я ждала достаточно долго, пока расследование барона Волны Грома подтвердит хотя бы некоторые детали. Мне нужно было быть в состоянии рассказать людям, кто на самом деле планировал нападение и почему.
— И какую цену заплатили твои черисийские телохранители, чтобы не дать ему преуспеть, — тихо сказала её мать. — Я никогда не забуду, что эти люди сделали для тебя, дорогая.
— Так же, как и я.
Шарлиен почувствовала, что её глаза снова защипало, и заставила себя сделать ещё один глубокий вдох.
— Я тоже никогда не забуду, — повторила она. — Но поскольку им удалось сохранить мне жизнь, полагаю, нам троим пора приступить к работе.
— Конечно, Ваше Величество, — сказал Зелёная Гора более официальным тоном, и она улыбнулась ему.
— Во-первых, Марек, — сказала она, — я хотела бы услышать твой взгляд на то, как союзники дяди Биртрима в Совете, скорее всего, отреагируют на всё это. После я хотел бы услышать твоё личное мнение — и Ваше, матушка, — о том, как могут отреагировать наши Храмовые Лоялисты. После этого я обещала барону Железного Холма взглянуть на пару проблем казначейства. Нам с Кайлебом давно пора создать общую имперскую валюту, и теперь, когда Имперский Парламент почти полностью создан, мы можем начать думать о других вещах. Так что…
Её мать и первый советник с напряжёнными выражениями лиц откинулись назад, так как Шарлиен энергично принялась за работу.
Шарлиен подняла глаза, так как Эдвирд Сихемпер открыл дверь и вежливо кашлянул.
— Прошу прощения, Ваше Величество, но только что прибыл курьер от Императора.
— Прибыл курьер? — Брови императрицы изогнулись дугой, и Сихемпер кивнул с серьёзным видом. — «Без, малейшего проявления эмоций на лице, которые выдали бы тот факт, что и он, и Шарлиен уже знали, что этот человек уже в пути». — При этой мысли она мысленно улыбнулась.
«По крайней мере, есть хоть один человек, с которым я могу обсуждать подобные вещи, не беспокоясь», — сказала она себе. — «Пусть у Кайлеба есть Мерлин, но у меня есть Эдвирд, и это почти так же хорошо».