Все, что Паша слышал о плацкартных вагонах, оказалось чистой и ужасной правдой. Длинное общее пространство, разделенное перегородками — вроде конюшни со стойлами. Никаких дверей, коридор узкий, в шаг шириной, все спешат туда-сюда, постоянно натыкаясь друг на друга. Паша даже не понял, как люди ухитряются найти здесь свои места. Зато Илья явно чувствовал себя в этом кошмаре как рыба в воде. Через минуту он уже стоял посреди тесного отсека и весело оглядывал сидевших там людей.
Их было пятеро — точнее, четыре с половиной: низенький мужчина в спортивном костюме и строгая пожилая женщина сидели на нижних полках, а толстяк в наушниках и девушка с младенцем на руках — за столиком у противоположного окна. Младенец, конечно, ревел во все горло: ничего другого от этого дня Паша и не ждал.
— А тут есть что-нибудь вроде шкафа с ключом? — тихо спросил он у Ильи. Тот был полон пугающего энтузиазма: улыбкой, игравшей на его лице, можно было осветить целый район. — Куда мы положим свои вещи?
— Под полку, гений.
Паша недоверчиво заглянул туда, надеясь, что это шутка. Он сразу представил, как ночью в поезд забираются бандиты и спокойно все крадут. Но никто, кроме него, про это вроде не подумал: под полкой все было набито чемоданами и сумками. Он медленно опустился на свободное место у окна, прижав к себе рюкзак. При мысли, что придется провести здесь больше суток, у него волосы вставали дыбом.
Тут мужчина в спортивном костюме деловито расстелил на столе газету, встал на нее и начал раскладывать на верхней, багажной, полке свое имущество: удочки, сачки, пакеты и сумки. Паша с ужасом посмотрел на его грязные босые ноги. Остальные не обратили на это ни малейшего внимания.
— На рыбалку еду, к друзьям, — как ни в чем не бывало объяснил мужчина. — Сейчас самый клев. Эй, ребята, что у вас вещей так мало?
Придумать ответ Паша не успел: мрачная седая женщина, сидевшая напротив них, подняла голову от кроссворда:
— Чтобы не буянили тут. Я тридцать лет директором спортшколы проработала, знаю, чего от вас, хулиганов, ждать.
И она метнула на них такой взгляд, каким в древние времена, судя по легендам, убивали на месте.
— Показывай, чего с собой прихватил, — негромко сказал Илья. От соседства с женщиной-директором он слегка приуныл.
Ничего показывать Паша не собирался, но Илья выхватил у него рюкзак и начал в нем рыться. Паша заглянул через его плечо — ему и самому было интересно, он не помнил, что туда положил.
В рюкзаке нашлась пара маек, влажные салфетки, сухие салфетки, книга «Занимательная физика» и зарядка от телефона.
Илья долго молчал.
— Я все понимаю, — выдал он наконец таким тоном, будто говорит с больным. — Но почему физика?
— Прихватил то, что на столе лежало. Слушай, я же спешил, и…
— Не продолжай. Ты на всю голову странный, — договорить помешала нога рыбака, которая чуть не засветила ему в нос, но Илья успел уклониться с такой поразительной ловкостью, будто подобное происходило с ним каждый день.
— Извини, пацан, — рыбак наклонился к ним. — Равновесие потерял. Никак не могу вещи уложить, падают.
— А что у вас там так воняет? — поджав губы, спросила директор.
— Прикорм из кукурузного масла. С анисом и фенхелем. На леща.
— Отличная, кстати, вещь. Макаешь в него червяка — рыба так и идет, — внезапно подала голос девушка, продолжая укачивать малыша.
Все здесь разговаривали так, будто знают друг друга сто лет.
Мужчина фыркнул:
— Вы же женщина, откуда вам знать?
— Я бы не меньше вас наловила, даже если бы у меня в одной руке ребенок был. И, кстати, прикорм так сильно вонять не должен. У вас бутылка не разлилась?
Рыбак, опасно балансируя на столе, открыл рюкзак. Запах стал еще сильнее — у Паши аж глаза заслезились.
— Да, и правда, — задумчиво протянул он, двумя пальцами держа блестящую от масла пластиковую бутылку. — Ну ладно, что с ней делать, тут поставлю.
Он оставил ее на полке, а сам спрыгнул на пол и тут же задал вопрос, которого Паша боялся больше всего:
— А вы что, одни? Куда едете?
— Он в Сочи едет, к бабушке, — нашелся Илья. — А я в Краснодар, тоже к бабушке. Нас родители давно одних отправляют.
Тут у Ильи задребезжал телефон — пришло сообщение. Он взглянул на него, поморщился и убрал мобильник в карман.
Единственный, кто за все время не произнес ни слова, — это толстяк в наушниках. Он был занят тем, что выкладывал на столик еду, салфетки, пластиковые тарелки, нож и вилку: явно не из тех, кто способен встать на стол ногами. Поэтому Паша тут же проникся к нему симпатией. Тем более что, судя по тому, как громко он врубил музыку в наушниках, он тоже не слишком любил ездить в поездах и общаться с соседями.