— Полиция же людей спасает, — сказал Паша, глядя, как Илья отдирает от ветки мелкий декоративный апельсин. Он надкусил его, скривился и выплюнул в стоявшее на столе блюдце. Паша подавил вздох. — Все вокруг как сговорились: не звони, не звони…
— А кто еще? — спросил Илья, ковыряясь пальцем в зубах — там застряли жесткие апельсиновые перепонки.
После трех дней в полном одиночестве Паша был рад поговорить даже с этим болваном, поэтому показал ему сообщение от «Мудреца_05». Илья так долго и задумчиво вглядывался в него, что на секунду у Паши вспыхнула мысль: вдруг он читать не умеет?
— Тебе прислали это, — наконец протянул Илья. — И после этого ты пошел и сел в машину к незнакомому мужику. Когда тебе в школе ставят пятерки, они знают, что ты дебил?
Но Паша его уже не слушал. Он вдруг вспомнил: отец уехал в тот день, когда была контрольная по алгебре. Тем утром, собираясь в школу, он слышал, как отец говорил с кем-то по телефону, договаривался об ужине в центре Москвы, а значит, никуда не собирался. Если отец мгновенно сорвался с места, значит, наткнулся на что-то интересное — ценную вещь, которую надо быстро купить, пока не перехватил кто-то другой.
Он бросился в комнату отца — вдруг что-нибудь подскажет, куда он поехал? В кино в этот момент герои начинали подбирать пароль к компьютеру и узнавали оттуда все тайны, но отец забрал с собой и планшет, и телефон — на столе лежала только куча бумаг: документы на картины, контракты, описания. Паша просмотрел даты на верхних — им всем не меньше недели.
— Этот стол, он прям весь деревянный? Ого, доска какая толстая! Типа старинный какой-то?
— Начало двадцатого века, — рассеянно ответил Паша.
Илья презрительно фыркнул и пнул ножку стола:
— Слышь, ботан, пойду я. Неуютно у вас как-то, а мне пора, мяч искать. Надеюсь, Морж не прихватил его с собой. Он ушел, не слышно ничего: испугался, что полицию вызовем. Дверь за мной запри.
Отец часто записывал что-то на первом попавшемся клочке бумаги, когда говорил по телефону. А что, если он… Паша еще раз аккуратно перебрал бумаги и нашел. На одном из верхних листов было написано: УчД 23 05 9 05 20Б. 23 05 — это наверняка двадцать третье мая. День, когда он уехал. Но что значит все остальное? Паша сунул лист в карман, бессильно рухнул в кресло и наткнулся взглядом на картину, висевшую над отцовским столом. Паша знал ее с детства: портрет старика, автор — Григорий Угрюмов, крестьянский художник девятнадцатого века. Старик смотрел прямо на Пашу, осуждающе и строго, будто спрашивал: «И что ты теперь будешь делать?»
Под этим взглядом Паша вдруг понял, как быть, словно в голове все залило светом — ослепительным, как от прожектора на стадионе.
— Эй, алло! Ты завис, что ли? — Илья потряс его за плечо, но Паша вывернулся и рванул в свою комнату. Илья потащился за ним. — Да у тебя в комнате в футбол играть можно, полной командой! А это что вообще?
Паша без интереса вскинул голову, нашаривая в шкафу рюкзак. Илья смотрел на плакаты у него на стенах.
— Картины. Ну не настоящие. Просто плакаты с картинами.
— У нормальных людей висят футболисты, актеры всякие, герои из комиксов, а у тебя… — Его палец ткнул в «Звездную ночь» Ван Гога.
Паша покраснел, яростно запихивая в рюкзак первые попавшиеся вещи.
— Это тебя папаша, что ли, заставил?
— Нет. Он даже не знает. Это мои плакаты. То есть я все думал, что он зайдет и спросит, но он не… Неважно.
— Знаешь, я раньше думал, что у меня семейка чокнутая, но куда нам до… — Илья вдруг напрягся, не договорив. Паша выпрямился, застегивая рюкзак, но Илья смотрел не на него, а куда-то в прихожую. — Твоя мать вернулась.
Ответить ему Паша не успел — он тоже услышал. В замке повернулся ключ.
Показалось, что невидимая рука схватила его за горло. В голове медленно проползла мысль. Всего ключей от квартиры три: один лежит у него в кармане, другой — у отца, третий — у уборщицы. Но она приходит по субботам, а сегодня пятница, и, судя по тихому, вкрадчивому повороту ключа, это не уборщица. У Моржа откуда-то взялся ключ отца, хотя отец никогда не отдал бы ключ чужому. Значит…
Получается, Морж не испугался. Он решил дождаться, пока они про него забудут, влезть в квартиру и закончить начатое. Но он же видел, что Илья не ушел. Что он с ним-то собрался делать? Наверное, реально обиделся на тот удар.
Пока Паша стоял, застыв посреди комнаты, Илья продемонстрировал, что иногда полезно меньше думать. Он бросился в прихожую, уперся двумя руками в стол под зеркалом и, царапая паркет, дотолкал его до двери как раз в ту секунду, когда замок щелкнул и дверь распахнулась. Точнее, собиралась распахнуться, пока ей не помешали двадцать килограммов антикварного дерева.