Примерно на середине пути, взбираясь по крутым ступенькам, непонятно откуда взявшимся в галерее, он почувствовал, как разгорелся, а потом бесследно истаял на груди «перцовый пластырь». Печать принадлежности, наложенная Демайтером на осколках, потеряла силу. Илья и так находился внутри самой прочной колдовской печати, которую только можно вообразить. И то, что сейчас он — собственность клана королевских стражников, не подлежало сомнению.
У группового портрета, висящего в самом конце галереи, в тупике, он стоял так долго, что начал различать мелкие штрихи: отчетливо проступали морды борзых, детали конской упряжи и когти парящего над людьми дракона, слышались отдаленные звуки голосов…
— Вот мой свидетель и Хранитель, — громко сказал Демайтер.
С глаз Ильи упала повязка, и двое стражников, стоявших справа и слева, не слишком почтительно вытолкали его вперед. Наверное, это были те самые герольды, о которых говорил Демайтер.
Илья проморгался и поднял голову.
Зал, в который его привели, был огромен и забит до отказа. Где-то высоко-высоко над головой парил мраморный купол, украшенный пластичной резьбой. Из его центра свисала на цепях огромная люстра, полная рукотворного огня, который плескался в гранях кристаллов, стекал по металлическим стрелам и таял в вышине. От взгляда на этот световой вулкан Илья ненадолго ослеп. Купол поддерживали граненые колонны из черного мрамора, которые отграничивали округлую приподнятую площадку VIP-зоны от остальной части зала, имевшего форму вытянутого прямоугольника без окон и дверей, но с многочисленными остроконечными арками. Расположенные в шахматном порядке они выдавались или наоборот, западали по отношению к плоскости стен. Если здесь проходили какие-то турниры или обряды посвящения, то логично было бы предположить, что эти порталы, украшенные каменными барельефами, скрывали сложную машинерию, превращавшую ритуальный зал в обеденный или праздничный. Хотя для обеденного он был слишком велик, мрачен и торжественен. Под каменными сводами висели потемневшие от времени штандарты и старинные знамена, потрепанные в битвах. В простенках горели неугасимые бенгальские свечи. Илья пропустил мимо ушей глубокий вздох, пронесшийся, когда незадачливого Хранителя Меча, озиравшегося по сторонам, представили публике.
— Я, наместник, Салих-Зет-Тор, спрашиваю тебя, незнакомец: действительно ли ты являешься свидетелем поединка королевских стражников за честь и право называться патриархом?
— Да, светлый господин, Салих-Зет-Тор, — сказал Илья, развернулся лицом к наместнику и боком к многочисленным зрителям, остававшимся за колоннадой.
Как оказалось, он отвечал высокому горбоносому мужчине, вышедшему вперед. За ним, устремив на Илью взгляды, полные плохо сдерживаемого любопытства, полукругом стояли человек восемь или десять. Стражники высшей ступени и советники. Благородные лица, благородная кровь… Весь цвет, генералитет и высшее руководство — называй, как больше нравится. Почти все в длинных, до пят плащах они отнюдь не были как на подбор черноволосы в цвет своих мантий. Они вообще были очень разными, но что-то общее в них все же угадывалось — какая-то особая стать, воинственность или магия… В седовласом сутулом старике плотного телосложения, который смотрел на Демайтера скорее с сочувствием, чем с надеждой. В невысоком беловолосом мужчине с черным медальоном на груди, который напротив, бросил в сторону претендента взгляд, полный затаенной ненависти. Он был единственным, кто носил здесь светское платье. И в сухощавом наместнике. Породистый, быстрый и точный в движениях, с горделивой осанкой внешне он ничем не уступал Демайтеру. И возможно, в иные времена рулил бы кланом ничуть не хуже.
— Как твое имя? — сухо и властно спросил он.
Трона на постаменте в ритуальном зале, видимо не предполагалось. Хотя постамент был. Невысокий. Всего в три ступеньки. У самой первой, развернувшись лицом ко всему залу, стоял Демайтер, а прямо за его спиной…
— Илья, — торопливо сказал Илья севшим от волнения голосом и снова скосил глаза вправо, не в силах отвести взгляд от главной реликвии клана королевских стражников.
Над залом и постаментом, над горсткой собравшихся людей, парил в воздухе щит. Черный, как мантии королевских стражников, не меньше трех метров в высоту, он медленно и беззвучно вращался по часовой стрелке, словно выставочный стенд. Его верхнюю половину украшали настолько причудливые вырезы, что даже неспециалисту было ясно — вся эта грозная инсталляция скорее символ, нежели орудие защиты. Тонкая пика в основании придавала нижней части форму треугольника с закругленными углами, смотрела строго вниз, в углубление постамента, не доставала до земли всего несколько сантиметров и являлась осью вращения всей массивной конструкции.