— Все вон отсюда, если жизнь дорога!
Илье хватило одного взгляда на взбешенного стражника, чтобы рвануть к выходу.
— Уберите ее от меня.
Владимир схватил Асиану и, не обращая внимания на слабые попытки протестовать, грубо выволок следом за Ильей. Не тот был случай, чтобы выяснять, кто кому и при каких условиях должен беспрекословно повиноваться.
— Ты остаешься! — бросил Демайтер дернувшемуся к выходу Хассету.
Дверь в сарай с грохотом захлопнулась, лопнув по всей длине. На окнах поверх витражей расцвели клановые символы королевских стражников. Пустой проем затянуло серебром. Демайтер схватил мастера за шиворот, выволок на середину помещения, поставил рядом с кучкой углей, которые еще недавно служили столом переговоров и взглядом подозвал к себе Хассета.
— Если ты еще не понял, что происходит — тебе же хуже!
— Я понял, ваша светлость, — склонил голову Хас-Сеттен.
Демайтер одним махом сорвал с губ остекленевшего старика свою печать молчания — словно шашкой рубанул, стремительно нагнулся, подхватил с пола уголек и согрел в ладонях. Уголек антрацитово заблестел, на его поверхности проступили золотые и серебряные жилки, и он как живое сердце запульсировал в руке.
— Держи, не отпускай, — приказал Демайтер и вложил цветной антрацит сыщику в ладонь.
Хас-Сеттен сжал его, подошел к мастеру, как в прошлый раз коснулся лба над переносицей кончиками пальцев и проникновенно предложил:
— Говори со мной! Кто наложил на тебя смертельную печать молчания?
Королевского сыщика захлестывала волна чужой силы. Он едва удержал пылающий льдистый огонь. Свен-Одара качнуло, когда Хассет коснулся его лба.
— Бессат-Эсс-Кассель, — сказал старик, зажмурился и удивленно захлопал глазами, не веря в то, что еще жив. Но кроме цветных точек, вспыхивающих в темноте, он ничего не видел. Никого, кроме Хассета не слышал. И все время облизывал онемевшие губы.
— Спроси, знает ли он на какой ступени в клане стоял тогда Бессатель.
— Маг первой ступени клана королевских ищеек, — ответил Свен-Одар, когда Хассет повторил вопрос.
— Первой? — уточнил Демайтер. — Лучше, чем я ожидал! Раз Бессатель тогда еще не был главой Тайного Надзора, есть шанс, что и дальше мы будем допрашивать не мертвяка, Хас-Сеттен. С печатью ищеек высших ступеней вряд ли справится даже ваш патриарх. Что уж про чужих говорить. Отойди!
— Я могу помочь, — отважно вызвался Хассет, бросив на Свен-Одара быстрый взгляд.
Зря он сунулся стражнику под горячую руку.
— Кому?! Себе или мне? Убьешь Марграла — поможешь! Жизнь у меня выкупишь и взлетишь в клане на самый верх в блеске славы и золота.
— Родословную не переписать, даже если я каким-то чудом достану Марграла и вернусь. Я говорил не о том, Диам-Ай-Тер.
— Тебя все равно никогда бы не приняли за наследника благородной фамилии, так какая разница! Поверь мне, я знаю о родословных все… — Демайтер глубоко вздохнул. — Не надо ничего переписывать, Хассет, — чуть спокойнее продолжил он. — Кроме будущей Великой матери призраков твоих предков никто не видит. Разве что Марграл решит проверить, а с ним ты покончишь, верно? Ну что, достойный выкуп я предлагаю за твою жизнь?
— Да, ваша светлость.
Стражник встал напротив Свен-Одара.
— Тогда покажи мне печать и отойди! Старику ты не поможешь, только покалечишься. Думаешь, я жажду его смерти?
Демайтер пристально посмотрел на трехмерную гидру, опутавшую щупальцами шею и губы мастера. Хассет отшвырнул раскрошившийся уголек и растер онемевшие пальцы. А затем в сарае грянул золотой гром, за которым там воцарилась в прямом смысле слова звенящая тишина — окна мелко дребезжали. В дощатом закутке шумела вода — перепуганная водолейка несколько минут била кипятком в поддон, качая воду из скважины под домом. По старинной амфоре, спрятанной в бочке с мокрым песком, пустились в пляс огненные саламандры.
Мастер, не веривший своему счастью, ощупывал дрожащей рукой шею, часто дышал и что-то бессвязно бормотал о величии королевских волшебников, невероятной удаче, судьбоносной встрече и благородстве его светлости.
Демайтер посмотрел на груду головешек.
— Нам действительно нужен новый стол, — устало заметил он и обернулся к ищейке. — Теперь и ты иди, Хассет. Эта история не для твоих ушей.
Он подбросил вверх пригоршню лунного света, усилив защиту на стенах и дребезжавших окнах, выдернул из кучи поломанной мебели уцелевший колченогий стул и уселся напротив Свен-Одара.
— Рассказывай, мастер.
Глава 9