— Молитвой он немного увеличил злую силу: Боленкар, наверное, дал этим варварам амулеты, способные призывать его могущество, но мне это никак не помешает. Хотя придаст кое-какую отвагу их воинам.
— Стало быть, мы сможем отнять у них еще и это, — оскалилась Китишейн. — Когда, Йокот?
— Когда лошади убегут.
— Лошади убегут? — Она удивленно посмотрела на него. — Когда они это сделают?
— Очень скоро. — Шаман снова принялся рисовать на земле. — Луа и Китишейн, обходите сбоку, приготовьте луки. Воин, будь готов биться насмерть!
Кьюлаэра достал Коротровир и почувствовал, как сила меча запела в его жилах.
Йокот пропел заклинание, закончив его лаем. Вокруг варваров поднялся жуткий, алчный вой, звуки двинулись к лагерю, все скорее и скорее.
И вот те, кто выл, выскочили из кустов, испуская зловещий свет.
Глава 23
Они светились и в высоту достигали человеческого пояса, но казались намного выше — поджарые, лоснящиеся псы с бешеными глазами, стальными зубами, длинными ушами и тяжелыми челюстями. Ноги их походили на ходули, а гигантские лапы были усеяны железными когтями. С неистовым и алчным воем они бросились на лошадей.
Лошади закричали и отпрянули, бешено мотая головами, пытаясь сорваться с привязи. Ваньяры с криками бросились к лошадям и тут увидели, чем те напуганы. Они остановились, выхватывали топоры и приготовились драться.
Огромный пес прыгнул на одного из ваньяров. Тот махнул своим топором раз, другой, но сталь легко рассекала жуткое существо насквозь. Ваньяр взвыл в суеверном страхе, и гигантские челюсти сомкнулись, поглотив его голову.
— Вперед, крестьянин, — приказал Йокот. — Собирай свой урожай!
Кьюлаэра рванулся вперед, размахивая гигантским мечом. Меч дрожал и чуть ли не пел, разрубая воздух. Он бросился на пытающегося высвободить голову из гигантских челюстей призрачного зверя ваньярского воина. Куда бы тот ни шагнул, зверь не отставал от него. Кьюлаэра вспомнил об убитых деревенских мальчиках и ударил. Ваньяр дернулся и упал замертво. Пес с лаем отпрыгнул в сторону и бросился на следующего ваньяра.
Кьюлаэра следовал за ним, бешено размахивая мечом. Кругом жуткие псы бросались на трясущихся от ужаса ваньяров. Кьюлаэра бил и бил; казалось, что Коротровир живет своей собственной жизнью и жаждет ваньярской крови.
Не все из упавших ваньяров шевелились. Из их грудей и глоток торчали стрелы. Кьюлаэре помогали лучницы.
А помощь ему была необходима. Главарь ухитрился уцелеть, мало того, он умудрился взобраться на лошадь и выкрикивал приказы, среди которых можно было разобрать имя Боленкара. Кочевники огляделись, вздрогнули и увидели Кьюлаэру. Некоторые бросились седлать лошадей, а ближайший повернулся к Кьюлаэре, зарычал, обнажил зубы и кинулся на воина с топором.
Коротровир отсек топор от рукоятки. Ваньяр взревел от досады и кинулся на Кьюлаэру, пытаясь дотянуться до его шеи голыми руками. Коротровир снова взмыл в воздух, Кьюлаэра шагнул в сторону, а мертвый варвар рухнул на землю.
Остальные варвары добрались до своих лошадей и оседлали их с неловкостью людей, для которых это занятие непривычно. Тем не менее они выкрикнули приказы на своем языке, и лошади рванулись на Кьюлаэру со всех сторон. Двое или трое ваньяров упали со стрелами в груди, но их лошади не остановились. Жуткие псы прыгали к разбойникам со всех сторон, злобно и алчно завывая, и лошади попятились, начали сбрасывать с себя всадников, но троим таки удалось одолеть своих скакунов и заставить их скакать дальше — сквозь псов, прямо на Кьюлаэру!
Теперь настал черед встретиться стали и железу, мечу с топором, боевому искусству с боевым искусством. Кьюлаэра отпрыгнул в сторону, чтобы один из всадников оказался между ним и остальными. Он крутился и прыгал из стороны в сторону, а ваньяр пытался ударить его топором сверху. Коротровир рассек кожаную куртку всадника и вонзился в его грудь, топор пролетел мимо...
Но не совсем. Вскользь он все же задел голову Кьюлаэры. Воин покачнулся от боли. Он бросился на ваньяра, пытаясь не потерять сознание, но у него поплыло в глазах, а ваньяр снова размахнулся. «Я не буду валяться без чувств!» — приказал себе Кьюлаэра, и ясно увидел склонившуюся над ним Китишейн. Гномы стояли по обе стороны от нее, а кругом лежали мертвые, пронзенные стрелами ваньяры.
Кьюлаэра поднялся на ноги, обнял девушку, быстро и крепко поцеловал ее и повернулся лицом к врагам, подняв меч на тот случай, если кто-нибудь попытается встать, но немногочисленные уцелевшие умирали на глазах.
— Не могу поверить, что я убила так много разбойников! — воскликнула потрясенная Луа, не опуская лука.
Йокот мгновенно забыл про свою магию и заключил ее в объятия. Луа зарыдала у него на плече, а призрачные псы начали растворяться в воздухе.
Кьюлаэра услышал отдаленный топот, увидел двух всадников, скачущих вдаль вдоль реки, и выругался:
— Скоро соплеменники этой шайки будут знать, что здесь произошло!
— Может, ничего страшного в этом нет, — медленно проговорила Китишейн.
— Почему? Они же захотят отомстить за своих!
— Да, и сельчанам придется бежать в леса, но им незачем возвращаться в деревню, разве что только затем, чтобы забрать стариков. А среди варваров пойдут слухи о могучем воине с волшебным мечом, вожаке стаи жутких псов, охотящихся на ваньяров.
— Тогда ваньяры начнут охотиться на нас! Чего ж в этом хорошего?
— Они побоятся, — просто ответила Китишейн. — К тому же они взывали к своему богу, а он им не помог.
Кьюлаэра мрачно проводил взглядом улепетывавших варваров, обдумывая услышанное.