…И кликну хладных ледяных форелей горных
И кликну снеговых форелей горных горных родниковых
ледниковых
И в реку опущу закатны очи
И в реку опущу закатны очи
Господь чего там… если все уж прожито…
Чего там… Да форели плещутся чрез горло…
И вот гляди — он плачет у высохшей у высохшей реки… У реки нагих донных сухих камней… У реки нагих песков… И вот гляди — он плачет у высохшей реки… И вот гляди — я плачу у пересохшей реки…
Русло тянется высохшей брошенной кожей жемчужной змеи… И вот гляди — я плачу у пересохшей реки… И вот гляди — я плачу и не хочу покидать берега… И где этот берег? И где тот? Когда река пересохла… Когда река пересохла… Когда река пересохла… Шайдилла!
Я умираю Господь мой… Я плачу у пересохшей реки…
Но. Но. Но. Но!..
Я бегу по берегу талой реки половодья… Я мальчик отрок половодья… О Господи да я босыми ногами чую чую чую как река наносит богатые донные уступчивые стелющиеся пески пески пески на отмели, на отмели, на отмели… на мой берег босых детских ног ног ног телячьих…
…Тот монах покинет оба берега…
А я не могу покинуть берег половодья… Да. Я бегу по берегу половодья… Шайдилла!.. Вот он — этот берег… Молодые ноги в молодых текучих льнущих песках песках песках песках… стрянут… тонут… вязнут… ликуют… бьются… бегут…
И!..
ЛОВЕЦ ВОЛНЫ
И!..
Я бегу по берегу половодья, я бегу вдоль волн, я бегу по отмелям сосущим живым, я вхожу в волну тугую крутую гибкую, я ловлю волну… Ловлю… Плыву в ней… Обнимаю ее… Держу руками… Плыву в ней… Держу ее…
Не уходи волна блаженная!..
Не уходи волна душистая!..
Не уходи волна текучая беглая скорая!..
Не уходи волна блаженная! Родимая! Моя…
Волна волна блаженная блаженная не уходи!..
Не уходи!.. Рассыпчатая! Сладкая!..
…Я устаю держать тебя… Я выбегаю на берег, я слежу слежу за тобой, моя волна… Я бегу бегу бегу цепкими ногами по прибрежным скользким камням я бегу бегу вровень вровень с тобой, моя волна, моя блаженная, моя уходящая.
Я бегу вровень с волной, я слежу за ней: не уходи не уходи моя волна, моя, моя, ты хранишь еще мое тело, ты моя текучая колыбель гахвара люлька, зыбка, ты теплая от тела моего еще еще еще…
Не уходи волна моя блаженная!..
Я Омар, Омар дитя, отрок еще…
…Но она уходит за изгиб реки за излучину за гору травяных стрекоз, жуков, змей, она уходит, а я падаю о камни и тяжело дышу…
Не уходи не уходи волна, не уходи волна блаженная…
Куда ты уходишь волна? Куда ты течешь река? Куда? Жизнь, куда уходишь река жизнь река?..
…Я встаю, я вхожу в реку, я ложусь в новую волну. я ловлю новую волну, я отдаю ей свое тепло, свое тело. Но опа течет струится чрез руки мои… Уходит, уходит с белой летучей хрустальной гривой гребнем… И она уходит за излучину…
…Я ловец волны?.. Ловец волн?.. Я бегу вровень со своей волной-шептуньей шаловливой и она уходит уходит уходит…
…Я сижу на камнях валунах и гляжу на речную излучину… Приречные туранги малые тополя и склонные ветлы тихо веют… У берега по заводи толчками плавают резкие острые водяные пауки-водомеры… Много пауков… Я гляжу на них… Потом беру одного паука в руки и бросаю его в волны… И его уносит… А река уходит. Течет…
…Куда ты уходишь моя блаженная волна? Я не удержал тебя. Куда ты уходишь?.. Вот!.. Уходишь… ушла…
Я ловец волны, я рыбак волны с пустой ивовой се-тью-корзиной-мардушкой…
И вот гляди — они плачут у реки…
И вот гляди — отрок плачет у быстротекущей у живошумящей реки… И вот гляди — старец плачет у пересохшей, объятой объемлемой песками глухими песками реки… Но!.. Гляди — отрок вьется ликует смакует трепещет у вешней у быстротекущей реки… Гляди — старец взыскует Аллаха смирен обретает восходит у пересохшей реки… Но! куда ты уходишь блаженная мятная мякоть зелень волны? хладный дурман воды?..
Но куда ты уходишь блаженная хладная мякоть зелень волны? хладный дурман воды?..
И вот гляди — Ловец волны, Ловец волн плачет у реки…
Куда ты уходишь волна блаженная? куда ты уходишь река жизнь река куда уходишь?..
Но!..
Но! ты стоишь в красном гранатовом аксамитовом платье у реки… Ты стоишь с глиняным кувшином-хумом в руке стоишь стоишь… Ты стоишь Маина в красном гранатовом аксамитовом платье?.. Ты стоишь? ты не уйдешь как волна текучая набегающая?.. Ты — берег, Маина? ты не уйдешь как волна… Шайдилла!.. ай!..
…Отец мой, муадзин нишапурской мечети Укайл, отец мой Ибрахим-ата, отец мой, пойдите и скажите ее отцу-локайцу пастуху Учкуну-Мирзе…
Отец мой, пойдите и скажите ее отцу, что я люблю ее, что я люблю ее, что я люблю ее гранатовое платье у реки, что я люблю ее гранатовое живое платье у реки, когда цветут ранние ранние хладные хладные сырые сырые сырые рыхлые святые миндальные низкие близкие деревья!..
Ата Ибрахим, пойдите и скажите, что я люблю ее гранатовое тяжелое платье в дни цветущих речных ранних ранних песчаных миндалей ранних!..
…Куда ты уходишь волна блаженная?..
Куда ты уходишь Маина с глиняным хумом-кувшином, забыв наполнить его вешней ярой талой водой водой водой?..
Куда ты уходишь Маина с пустынным хумом забытым в руке, в перстах обвитых серебряными широкими языческими кольцами? Куда ты уходишь Маина Маина Маина?
Куда ты уходишь волна блаженная?..
…Ата Ибрахим, пойдите и скажите, что я люблю ее гранатовое тяжелое платье памирских рубинов бадахшанских лалов в дни цветущих речных ранних ранних миндалей!
Ата, пойдите и скажите, что я люблю ее гранатовое платье в дни цветущих миндалей!..
…Ата, муадзин, маддох, певец, а вы поете, ата, суфийскую касыду-песню?
Ата, а вы поете, закрыв глаза блаженные слезящиеся… от трахомы? от печали?..
Ата, а вы поете…
…И дева вешняя с пчелою на плече грядет грядет грядет грядет
И дева вешняя с пчелою на плече грядет грядет грядет грядет
И древо вешнее с пчелою на плече цветет цветет цветет цветет
И древо вешнее миндальное цветет
И дева со очами талыми подснежников февральских у очей
моих грядет грядет грядет
И я персты смиряю средь текучих льдов новорожденных
средь ручьев средь родников
И я уста смиряю в волнах родников
Уходит дева со смиренною февральской ранней
пробужденною златой златой пчелой
Уходит дева со смиренною февральскою пчелой златопчелой
Лишь древо хладное миндальное над головой моей цветет
цветет цветет живет
Лишь древо со пчелою на пчеле у уст моих поет поет поет…
…Ата, ата, ата, пойдите и скажите всем в кишлаке, в городе, в Нишапуре, что я люблю ее гранатовое платье… а, а, а, а она уходит. А она уходит… А!..
…Мы ставили бухарскую цветастую прозрачную тонкостенную рисовую сквозящую пиалу-косу с родниковой ледяной водой в ее шелковые маргеланские одеяла… И когда начались неспокойные телесные сны и пиала расплескалась и дева разметалась и пиала расплескалась и пиала расплескалась в одеяла сохранные и стали они хладны и нарушены и измяты — тогда мы хотели взять ее в жены… Тогда мы хотели взять ее в жены… Когда пиала с родниковой юной водой расплескалась в ночных неспокойных тесных одеялах… И пришла ночь, когда девственница, когда Манна расплескала пиалу родниковых хрупких вод вод вод в ночных шумных одеялах… Тогда мы хотели взять ее в жены ибо срок пришел ибо расплескалась пиала в ночных сохранных одеялах нарушенных… Шайдилла!..