Полняев на минуту задумался.
— Фантасты давно думали об этом. Первое, что на ум приходит: «Возвращение со звезд» Станислава Лема. Но там речь идет о том, как астронавт, вернувшийся из дальнего полета, пытается приспособиться к жизни в чужом мире будущего. Это оказалось нелегким делом. Жертвы, на которые добровольно пошли астронавты, не окупились результатами их труда. Он все время повторял: «Главное на Земле, главное на Земле». В книге астронавту удается наладить жизнь. Однако в реальности это будет сделать чрезвычайно трудно. Приспособиться можно. Но радости такая жизнь не принесет. Чужой мир, чужие нравы.
— Вот и получается, что мечты о далеких звездах несбыточны, — сказал Даров.
Полняеву не понравились его слова.
— Выходит так, — сказал он и загрустил.
Пришлось Дарову его успокаивать.
— Несбыточны, но только пока не придуманы способы мгновенного или почти мгновенного перемещения в пространстве.
— Путешественникам помогла бы машина времени, — предложил Полняев.
— Ты у нас фантаст, поэтому можешь придумывать, что угодно. Тебе позволено. А я, увы, не могу. Пришлось написать в ответе, который я послал аналитикам, что разумнее всего искать пришельцев на Земле. Подумай сам, если они умеют мгновенно перемещаться на сверхдалекие расстояния, то давно уже это сделали и находятся среди нас. А если нет, то и искать их не имеет смысла. Понял?
— Да. Спасибо, Даров. Ты умеешь сказать гадость с милой улыбкой.
Стекла жалобно звякнули, и осколки посыпались на пол магазина. Трофим подождал немного, но ничего достойного внимания не произошло, чуда не случилось, он разочарованно вздохнул и принялся отковыривать от мостовой керамическую плитку. Наверное, надо было повторить.
— Постой парень, — к нему подбежал охранник и крепко обнял его. — Подожди.
— Чего ждать? — не понял Трофим.
— Сейчас полиция приедет.
— И что?
— Ты же поговорить хочешь, чего-то потребовать?
— Да. Это верно.
— Лично я говорить с такими гадами, как ты, не могу. На прошлой неделе дал одному такому в глаз, теперь мне шьют превышение полномочий. Если и тебе придется по шее навалять, скажут, что я — рецидивист. И выгонят с работы. А мне проблемы не нужны.
— Да и мне нет резона с тобой ссориться.
— Вот и хорошо. Брось плитку.
— В витрину?
— Нет. Просто разожми руку, она и упадет.
— Хорошо.
— Не побежишь, если я тебя отпущу?
— Нет.
— Вот и прекрасно.
Они молча простояли минут десять. Потом приехала полиция.
— Что случилось? — спросил молодой сержант с резиновой палкой на боку.
— Этот человек разбил кирпичом витрину, — сказал охранник.
— Возьми у него деньги, и разойдемся.
— У меня нет денег, — признался Трофим.
— Придется проехать в отделение, — сказал сержант, доставая наручники. — Составим протокол, вот деньги и найдутся.
Допроса пришлось ждать долго. Трофима поместили в «обезьянник» и забыли о нем. Сидеть было скучно. Время тянулось очень медленно. Он понимал, что все идет по плану, который наверняка выполняет не только он, но и люди, задержавшие его. Но все равно не выдержал, разнервничался и громко заревел.
— Чего орешь, придурок? — спросил прибежавший полицейский.
— Хочу на допрос, — объяснил Трофим. — Пора уже! Три часа жду.
— Будет тебе сейчас допрос. Выходи, встань лицом к стенке.
Трофим повиновался. Полицейский изо всех сил ударил его по спине дубинкой, но нужного эффекта не добился. Показалось, что дубинка отскочила от какой-то невидимой преграды, расположенной в сантиметре от тела задержанного. Это было удивительно. На его глазах нарушались физические законы. Ни о чем таком умном полицейский не подумал, но то, что привычные для него воспитательные методы перестали вдруг действовать, его расстроило.