– Я вижу её, мама. Каждую ночь. Хотя бы постарайся поверить.
Танака вошла в дом, подзывая гостей и бесцеремонно минуя свою маму. Икеда двинулась за ней. Сандзин почтительно поклонился.
– Проходите сюда, – пригласила девушка. – Это моя комната.
Воительница вошла в просторную светлую спальню, со всех сторон окружённую раздвижными стенами. Посередине лежал скромный бежевый футон10. Танака быстро заглянула под выдвижную полку и достала ещё один, аккуратно скрученный, комплект для ночёвки. Сандзин только надумал войти вслед за своей спутницей, как хозяин дома его тут же остановил.
– Это комната для девочек, маленький гость. Вы будете спать в другой.
– Но… – попытался возразить Сандзин.
– Ступай Сандзин, – убедила его Икеда.
– Хорошо, но если я буду кричать, то прибеги на помощь.
– Несомненно.
Коротышка продолжил идти дальше по коридору, остановившись неподалёку от комнаты Танаки.
– Ваш друг не из храбрых, да? – спросила девушка, разложив второй футон.
– Ему просто не достаёт самообладания.
– И роста, – усмехнулась Танака, прикрыв рот ладонью. – Располагайся, отдыхай. Ночь ещё не скоро.
Икеда прилегла на мягкий матрас, прикрыв отяжелевшие веки.
– Ты заснула так быстро.
Воительница открыла глаза, и первое, что увидела – Танаку, нависшую над ней. За окном уже царила ночь, но в комнате по-прежнему было светло, как днём, с единственным отличием: тёплый оттенок солнца сменился холодной синевой луны. Икеда молча взяла катану и присела у края стены.
– Мне с вами спокойнее, Мосина, – промолвила Танака и устало опустила веки.
Ночные фонари ярко освещали улицы, а их тени лениво танцевали на ветру. Охотница наблюдала за спящей девушкой, что слегка подёргивалась, сильно прижимая одеяло. В комнате не проносилось ни шороха, ни случайного стука, ни свиста от малейшего сквозняка. Абсолютная тишина. Икеда терпеливо ждала, не сводя глаз, до тех самых пор пока лучи рассвета не показались за горизонтом. Они, надвигающейся волной, ворвались в комнату, окутав всё ярким утренним светом. Танака улыбчиво потянулась, приоткрыв довольные глаза.
– Спасибо, что изгнали духа. Я давно так не высыпалась, – поблагодарила она воительницу.
– Я ничего не сделала, – тут же призналась Икеда.
– Что? Я думала вы её изгнали.
– Нет. Я просидела всю ночь и ничего не произошло.
– Но, это первая ночь спустя время, когда мне удалось спокойно поспать. Может дух испугался твоего меча?
– Сомневаюсь.
Снаружи вдруг разразился протяжный крик. На улице уже собрался разбуженный народ, что любопытно заглядывал в один из домов с распахнутой настежь дверью. Ловчая подошла ближе, практически заглянув внутрь дома. Мужчина средних лет лежал в своей кровати, высоко задрав грудь и застыв в такой позе. Охотнице было достаточно лишь одного взгляда, как она поняла, что мужчина задохнулся во сне. Он жадно глотал воздух, широко раскрыв рот. Его грудь сдавливало, словно увесистым камнем. Он пытался выбраться от убивающего сна, но его, как будто приковало к постели.
– Боги, Икеда, не оставляй меня больше без твоего меча. Я всю ночь не спал, – жаловался Сандзин, потирая красные глаза.
Он остановился рядом, и, хорошо оглядевшись, вновь непроизвольно дёрнулся, завидев труп. Коротышка взглянул на Танаку, которая выглядела отдохнувшей, и, несмотря на всеобщее горе, даже не скрывала облегчённой улыбки. Её лицо оживилось. Щёки покрылись девичьим румянцем.
– Что же это получается, – призадумался он. – Дух отстал от Танаки и переключился на этого мужчину?
– Не сходится. Вчера она видела призрака, а тот старик всё равно умер.
– Может просто совпадение?
– Сомневаюсь.
– Я видел эту женщину ночью, – вдруг вмешался в разговор отец Танаки. – Она была прямо передо мной, как наяву. Кожа синяя, волосы взъерошенные и кровь из глаз течёт. Было ужасно страшно, но меня, как будто приковало. Я не мог пошевелиться, не мог ничего сделать.
Сандзин очередной раз дёрнул плечами. Икеда огляделась. Люди вокруг рьяно шептались. В их взглядах мешались эмоции страха и тревоги. В глазах сверкал ужас. Безмерное отчаяние, которое они не могли понять и объяснить.
– Мы останемся у вас ещё на ночь, – заявила воительница. – Но нам нужна отдельная комната.
– Да, да. Хорошо, – кивнул отец Танаки.
– Пойдём, Сандзин, – настояла Икеда.
Они вышли на дорогу, что вела из деревни, отходя всё дальше и дальше. Охотница молчала. Сандзин шёл за ней, постоянно оглядываясь.
– Расскажи в чём дело, Икеда, куда мы идём. Ты меня пугаешь.
– Мы просто гуляем, Сандзин.
– Нет, ты что-то задумала и не хочешь рассказать.