– Надоедливый коротышка! – зарычал Асура. – Я сожру тебя с неистовым упоением, клянусь.
– Беги, Сандзин. Наверх! – вдруг повелела Икеда.
Воительница нанесла удар. Один из мечей вылетел из рук демона, звонко упав на каменные плиты. Сандзин ловко подпрыгнул за своим клинком и бросился бежать вверх по лестнице храма. Асура яростно напал. Охотница отразила несколько быстрых атак. Резко парировала влево, заставив демона пошатнуться, и умело нанесла удар прямо по одной из рук. Пронизывающий стук вызвал неприятное жужжание в ушах. По коже прошёлся холодок. Лезвие вошло в руку демона, ударившись о кость, что остановила острый меч. Икеда изумлённо замерла. Демон стиснул зубы. Он замахнулся одной из своих паучьих лап. Острая боль в животе, как от вонзившегося лезвия, заставило Икеду скорчиться. Асура откинул её от себя. Она упала на землю, ударившись спиной о колону храма. Сандзин в ужасе раскрыл глаза, заметив свою спутницу, лежащую в обломках. Воительница торопливо собралась с мыслями, и, вскочив на ноги, побежала вверх по лестнице, навстречу Сандзину.
– Куда же ты? – захрипел Асура. – Ты сражаешься так великолепно, но всё равно бежишь от меня?
– Ты в порядке, Икеда? – спросил Сандзин.
Охотница схватила коротышку за воротник, потащив за собой, едва тот успел договорить. Ещё выше к холмам, миновав невысокий храм. Икеда глубоко дышала. Сердце вырывалось из груди. Дрожащие руки выдавали в ней то, что Сандзин никогда не мог даже представить в своей хладнокровной подруге – страх.
– Мы убегаем, Икеда?
– От него не убежать, но можно выждать момент, – ответила запыхавшаяся ловчая.
– Ты думаешь, не одолеешь его?
– Он куда сильнее нас.
– Ты знала, что он сильнее, но всё равно вступила с ним в битву? Зачем?
– Такова наша работа, Сандзин. Таков путь ловчих – убивать демонов.
Ловчие вышли на отвесную скалу. Она была усыпана, от самого начала до крайнего обрыва, яркими голубыми немофилами. Они скрылись в одной из маленьких внутренних пещер, больше напоминающую выкопанную яму. Сандзин с трепетом наблюдал, как умело Икеда изгоняет свои страхи. Он восхищался, брал пример, учился, одержимый желанием помочь. Сандзин взял руку подруги, сжав так крепко, как только мог. На её лице промелькнула искренняя улыбка. Такая же радостная, уверенная, как в их первую встречу.
Над головами послышались размеренные шаги. Ловчие притаились. Голубые лепестки шелестели под паучьими лапами. Солнце светило высоко, но свет едва попадал в узкую яму. Огромная тень с шестью руками показалась перед глазами. Асура замер. Он прислушивался, принюхивался, приглядывался. Внимательно, неторопливо, словно уже знал, где прячутся охотники на демонов. Икеда схватилась за рукоятку меча. Она чётко расслышала, прямо над головой, твёрдый паучий шаг. Она ловко выпрыгнула из пещеры. В воздухе пронёсся свист лезвия. Демон дёрнулся и попятился назад с самодовольной ухмылкой, направив мечи на воительницу. Охотница пыталась давить на Асуру, атакуя раз за разом. Мощные и быстрые удары искрами слетали с острия катан. Демон поймал момент, и одним блоком зажал меч Икеды между двух своих лезвий. Ловчая замерла, не желая расставаться со своим оружием, но катана плотно застряла, загнав её в ловушку. Демон резким движением дёрнул мечи в сторону, и чёрная катана вылетела из рук хозяйки, улетев в пропасть со скалы. Икеда осталась безоружна. Она попыталась отступить, обнажить вакидзаси, что прятался за её поясом, но не успела. Асура схватил её прямо за горло, той самой освободившейся рукой, из которой ловчая выбила меч. Она задыхалась. Костлявая ладонь сдавливала всю шею, страх нарастал, и казалось, что тело вот-вот сломается. Вдруг демон стиснул зубы, ухмылка с его лица мгновенно сошла. Он завопил от злобы и швырнул воительницу подальше. Она несколько раз перекатилась по цветущим немофилам, и, лишь в последний момент, успела ухватиться за уступ, повиснув со скалы. Она держалась за несколько шатких камней, стараясь вскарабкаться наверх, но безрезультатно. Икеда, сквозь множество голубых солнечных цветов, видела, как позади демона, с окровавленным клинком стоял Сандзин. Он не боялся. Его рука была крепка. Устремлённый взгляд горел, как у истинного охотника и воина.