Я долго восхищенно разглядывал этот барельеф под умиротворяющие звуки тибетских молитв.
Далай Лама прекрасно осознает, скольким обязан тибетский буддизм учителям индийского буддизма, которые жили и учили в Наланде со II по IX век н. э. — золотой век индийской мысли. Наланда — самый крупный и самый известный университет Древней Индии. Великие посвященные, буддистские цари Гупта и Пала, были его покровителями. Тысячу лет Наланда — Гарвард того времени — притягивал лучших и самых ярких людей всей Азии. В дни расцвета университета здесь жили десять тысяч студентов и полторы тысячи преподавателей. В конце XII века армии мусульман обрушились на Наланду. Всех монахов вырезали, их библиотеки, поражавшие невероятным собранием рукописных книг, были сожжены. Буддизм был уничтожен на собственной родине.
Далай Лама уверен: без ученых и практикующих Наланды не было бы и самого тибетского буддизма в том виде, в каком мы знаем его сегодня. «Каждый текст, который мы заучиваем наизусть, все эти тексты написаны учителями Наланды, — объяснял мне Далай Лама. — Поэтому имена учителей, особенно Нагарджуны, буддистского учителя II века, очень близки нам. Они — истинные. Мы практикуем согласно их текстам».
Развивая учение Будды, Нагарджуна создал теорию реальности, основанную на идее взаимозависимости всего сущего. Далай Лама за несколько десятилетий полностью постиг сущность этой концепции. Взаимозависимость обусловливает его поведение и его взгляды на жизнь.
Взаимозависимость — идея не самая простая для понимания. Далай Лама объяснял мне ее на примере своего видения проблемы мирного сосуществования с китайцами. Теперь, сопровождая его в Наланду, куда он прибыл, чтобы поклониться Нагарджуне, я попросил его разъяснить мне эту концепцию подробнее.
Мы находились в его комнатах на верхнем этаже тибетского монастыря в Бодхгайе. Как обычно, с нами был Лхакдор, монах-переводчик.
Далай Лама кивнул. Наклонился, развязал шнурки и аккуратно поставил в сторону свои коричневые полуботинки, сел, сложил ноги в позу лотоса. В этой позе он и просидел те два часа, что продолжалась беседа. Взаимозависимость — одна из любимейших тем Далай Ламы, и он находил удовольствие в том, чтобы объяснять ее мне.
— Идея взаимозависимости позволяет расширить и углубить наше видение жизни, — начал Далай Лама. — Чем менее ограничен ум, чем менее он привязан к деструктивным эмоциям вроде гнева, тем больше в нем прощения. В сегодняшнем мире все нации взаимозависимы, взаимосвязаны. В этих обстоятельствах уничтожение врага — своего соседа — означает уничтожение в конце концов самих себя. Вы нуждаетесь в вашем соседе. Благополучие соседа вам выгодно.
Нет, речь не идет о полном избавлении от таких чувств, как гнев, привязанность или гордость. Только об их обуздании, снижении накала страстей. Взаимозависимость важна потому, что это не просто концепция; она действительно помогает уменьшить страдания, порождаемые разрушительными эмоциями.
— Можно сказать, что концепция взаимозависимости — это способ осознания действительности, — продолжал Далай Лама. — Мы понимаем, что наше будущее зависит от всеобщего, глобального благосостояния. Следование этой концепции помогает развить широту ума. Ограниченный ум стремится создавать привязанности, склонен к ненависти. Думаю, самый положительный момент в концепции взаимозависимости — это то, что она объясняет законы природы. Самым серьезным образом она касается, например, окружающей среды. Взаимозависимость — фундаментальный принцип не только буддизма, но и экологии.
Принцип взаимозависимости основан на таком представлении: все сущее связано неким непостижимым, но вещественным образом. В итоге все сущее зависимо друг от друга. Все мы вплетены в сеть Индры.
Я вдруг вспомнил то, что когда-то прочел о Чарльзе Дарвине. Как-то он выдвинул несколько фантастическую идею, что обожающие кошек старые девы сделали Лондон одним из самых приятных мест в мире для проживания. Рассуждал он так. Большое количество кошек и котов, которых держат эти дамы, оказалось фактором, сдерживающим прирост мышей. Что положительно сказалось на шмелях — их подземные гнезда теперь реже разрушались мышами-мародерами. Большее количество шмелей, в свою очередь, способно опылить большее количество цветов. Таким образом, Дарвин пришел к выводу, что чем больше будет в Лондоне старых дев, любящих кошек, тем больше в нем будет цветов.