– Мой маленький дружок, я люблю всех своих детей одинаково. У родителей не бывает более или менее любимых. Каждый зайчонок дорог и любим.
– Но ведь они такие разные. Неужели самые маленькие не отнимают больше внимания от старших? – колючий лобик сморщился от непонимания.
– Конечно, младшим детям приходится уделять больше времени, потому что их нужно учить многому. Однако, старшие зайчата помогают нам и получается, что мы чаще вместе. Когда делаешь что-то вместе, это сближает и приносит радость – улыбнулась зайчиха.
Закончив чаепитие, ежик поблагодарил за угощение и покинул гостеприимное семейство. Он вышел на тропинку и увидел, как по ней озабоченно семенят папа-еж и бабушка. Как сильно они обрадовались ежику! Бабушка причитала, что нехорошо уходить из дома, никого не предупредив, все ищут его по всему лесу. Мама сильно переживает, а ей сейчас совсем нельзя этого делать.
Ежик возвращался домой, держа отца и бабушку за лапки. Его переполняли неизвестные чувства: счастье от того, что он нужен им; радость от встречи; любовь и что-то еще, от чего душа пела.
Дома ждала мама; вся в слезах она бросилась ему на встречу и молча обняла. Ежик почувствовал, как он был не прав. Никогда мама не будет любить его меньше, ни на каплю.
С этого дня маленький ежик стал ждать появления малыша с нетерпением. Родители не могли нарадоваться его помощи. Дедушка сказал, что гордится им. «Новые дети – это не страшно, – подумал ежик, – это ответственно для всей семьи. Но если все вместе, то любви хватит, потому что ее становится больше на целого ежика!»
Глава 2 Для тех, кто постарше
Солнечный зайчик
Он лежал в больнице.
Маленький мальчик, один, в большой белой палате.
Комната была такой ослепительно чистой, что навевала на него тоску. Ему постоянно хотелось зевать, глядя на эту холодную пустоту.
Мальчик закрывал глаза и переносился в тот, другой, мир, наполненный яркими красками, солнечным теплом, смехом и счастьем, которое ощущалось кожей.
Громко трещали кузнечики, солнце играло в маленькой капельке, дрожащей на ярко желтой сердцевине ромашки. Нос щекотали запахи луговой травы, благоухающей после дождя. Мокрые волосы шлепали по ушам. Они весело бежали с ним по поляне, догоняя друг друга, подгоняя гиканьем и улюлюканьем. Он был таким ярким, рыжим и настоящим, который всегда рядом. С ним было беззаботно и надежно.
За дверью загрохотали склянки, и он с неохотой открыл глаза. Безоблачный призрачный мир стал легкой дымкой и исчез, растаял как мыльный пузырь, с легким шипением. Снова на глазах появились слезы.
Он большой. Он не будет плакать.
Взгляд уперся в скучный белый потолок палаты.
Сколько он уже здесь? День, два, месяц, год? Он не помнит. Он потерялся. Зачем теперь знать? Ничего уже не будет. Счастливый мир стал призраком.
Что-то легонько тренькнуло в комнате. Он не понял. Не отвлекся. Но звук превратился в блик. И яркий солнечный зайчик вдруг впрыгнул на безликую больничную стену.
Это было так неожиданно, что он зажмурился.
Тихонько приоткрыл один глаз. Но нет, яркое пятнышко весело дрожало перед ним. Он закрутил головой. Откуда оно? Но с кровати разве разглядишь? Встал. Зайчик озорно подмигнул и побежал в другую строну. Тяжело ступая и не веря своим глазам, он побрел за ним. Ноги не слушались. Но так не хотелось потерять его. Где же? Куда спрятался? Только что был тут. Он уже почти расстроился, но тут увидел. Вот же, весело смеется над ним около дверного проема. Только бы не исчез. Рука потянулась к этому маленькому желтому пятнышку. Откуда ты? Зайчик, смеясь, выпрыгнул из-под ладошки и побежал к окну. Догоняй! Мальчик вдруг улыбнулся. И стало видно, какой он маленький. Искренне распахнутые глаза наполнились светом. Ах ты, шустрик! Я догоню тебя! Ноги предательски дрожали, но он не замечал. Ему казалось, что он летит за этим солнечным пятнышком. Откуда-то появились силы и желание. Лицо расплылось в улыбке. Он не замечал. У него была цель. Зайчик сидел и, подмигивая, ждал его. Солнечный лучик ободряюще светился совсем не далеко. Давай, мой друг, я здесь!
Вот и окно. Он почти дотронулся до него…
Тихий звук лопнувшего мыльного пузыря. Пшик. И нет его.
Еще не осознав, что зайчик исчез, он медленно искал его глазами. Улыбка таяла на его бледном лице. И внутренний свет, озарявший взгляд, угасал.