– Серёга, давай по берегу обойдём.– Лёха обернулся к Толстому, но продолжал двигаться вперёд.
– Иди, я сказал,– Толстый не боялся, впереди Лёха.
Прошли ещё десяток метров. Под ногами хрустел лёд, разбегались трещины. Лёха почувствовал, что сейчас провалиться, развернулся и побежал к берегу. Лёд под ним начал ломаться. Когда он пробегал мимо Толстого, нога провалилась в воду, он отдёрнул её и побежал дальше. Толстый успел развернуться и тут же провалился под воду. Погрузился с головой, вынырнул. Закричал. Сначала непонятно, а потом стоящий у берега Лёха расслышал:
–Мошкин, иди сюда! Брось мне за что зацепиться! Помоги!-
Толстый пытался выбраться, но лёд ломался под ним. Толстый проваливался, снова пытался выбраться из полыньи, но лёд ломался опять.
– Муха, сука! Что стоишь? Пипец тебе! Ты покойник! Урою, сука!-
Лёха стоял и смотрел. Хотелось спать и домой. Поспать не удастся, а до дома ещё долго. Особенно долго с Толстым, с его побоями и унижениями. Даже если помочь, расправы не избежать- во всём будет виноват он, Лёха. Ещё одну такую ночь он не выдержит. Хочется дожить, и не калекой, и не вздёрнуться. «Ты покойник!» Ага!
– Лёха, помоги! Пожалуйста!-
Толстый захлёбывался, отплёвывался. Одежда намокла, сковывала движения и тянула вниз. Лёд ломался, полынья увеличивалась. Толстый бессмысленно вертелся в воде, уже не пытаясь выбраться.
– Лёха… Помоги…-
Да, сейчас. Чтобы потом умереть самому. Нет, Толстый. Нет. Лёха стоял и смотрел, как тонет Толстый. Не двигаясь и внимательно. Запоминая.
Толстый ушёл под воду, вынырнул, опять погрузился с головой. Ещё раз, ещё. И больше не выплыл. Вода с кусками льда расступилась, выпуская пузыри воздуха, сомкнулась и постепенно успокоилась. Ветер мёл редкий снег, над головой нависли тучи. Большое ледяное поле с полыньёй. Кругом ни души.
Лёха постоял еще минут пять. Поёжился, ветер крепчал.
– Помогите,– негромко, чуть сипло, сказал он. Как- будто пробуя силы. Прокашлялся. Сказал ещё раз, получилось лучше. И уже в полный голос:
–Помогите!– повернулся и побежал к дороге.