Я боялась его страшно. Ты представь - тебе семь лет, а двадцатипятилетний мужик, радостно улыбаясь, зайчика плюшевого тебе в руки сует. Он еще целоваться любил. И потому я, как мы вдвоем оставались, в пенал кухонный пряталась, сидела там часами на перловке с горохом, голова на банке с подсолнечным маслом. Он меня искал, все время искал, но не находил, потому что только по комнатам искал, даже за двери не заглядывал. Но однажды он искать меня перестал, я даже испугалась. Тихо так стало без лепета детского. Я не выдержала, вылезла из пенала, смотрю - а он, оказывается, алмазы нашел. В коробке с нитками, которая в выдвижном ящичке швейной машины хранилась. Сидел над ними, на ковре разложенными, и смотрел, совсем, как здоровый. Когда дверь за Марьей Ивановной хлопнула, схватил камешки и за щеки по две штуки сунул. Я, конечно, виду не подала - представляешь, что было бы, если бы Марья Ивановна алмазы увидела?
- Представляю. Отняла бы и на рынок понесла.
- Или в комиссионку. А на следующий день ни она, ни Николашенька, ко мне не пришли. Зато пришла ласковая тетенька из милиции и в детский дом меня отвела... Только через год я смогла в квартиру свою прибежать, но там уже чужие люди жили, и в нашей квартире, и в квартире Марии Ивановны.
Пришлось мне жить без алмазов. А они такие: раз увидишь - все, калека! В классе восьмом свободы больше стало, и принялась я камни искать - в городской библиотеке все газеты с 81-го года просмотрела - ничего, никаких статей, о том, что розовые алмазы найдены или вообще известны. И поняла, что они у Николашеньки за щеками и остались, и до сих пор, может быть, там лежат. И стала узнавать, куда они переехали, но кто тринадцатилетней девочке скажет? Я ведь и фамилии Марьи Ивановны не знала.
Побегав и вдоволь на жестяные морды чиновников понатыкавшись, я по другому пути пошла - принялась вспоминать, что мне в моем первом и последнем гадании привиделось. Вспомнила только слова - "старый" "оскал", "комсомолец" и две цифры - 10 и 6. Они ничего мне не сказали, и я решила просто так жить, как люди обычные живут. В 92-ом году школу кончила и в московский строительный институт - МИСИС - поступила. И, представляешь, в 93-ом году, уезжала на юг с Курского вокзала и на перроне увидела поезд, на вагонах которого были таблички "Москва - Старый Оскол". И сразу вспомнила свое гадание!
- И вместо своего поезда села в старооскольский.
- Да. Приехав в Старый Оскол, побежала на улицу Комсомольскую, нашла дом номер десять, а в этом доме - квартиру номер шесть. На двери, под табличкой с цифрой 6, висела прикнопленная бумажка с надписью: По поводу сдачи квартиры внаем звоните 22-78-23 с 18 до 21. Спросить Валентину Владимировну.
Я позвонила и Валентина Владимировна, милая такая старушонка, согласилась сдать мне свою двухкомнатную квартиру за 80 рублей в месяц. И я стала жить в этой квартире и чего-то ждать.
- И в скором времени Сом нарисовался.
- Да. Как только я его личико загорелое увидела, так сразу поняла, что ниточка к алмазам ко мне явилась. К этому времени квартиру я выкупила заработала денег в брокерской фирме - и одну комнату ему сдала. Он пил много, и многие вещи понимал проще, чем трезвые люди. Я что к чему ему объяснила, и он мне тем же вечером признался, что один алмаз у него. Признался и купил потом, то есть я продала себя в рабыни за алмаз. Сом как ты не ломался. С юмором был и сразу взял. Попробовала я ворожить с одним алмазом, но ничего путного не получилось. Одни результаты футбольных матчей могла угадывать и то с грехом пополам. И я начала Сома уговаривать похитить с Поварской и остальные алмазы, но он сказал, что, во-первых, это дохлое дело, а во-вторых, что он, Сом Никитин знает место, где таких алмазов вагон и маленькая тележка...
- Послушай, - удивился я, - а что, ты сама не знала где эта долбанная трубка находится?
- Мама мне говорила, что розовые алмазы были найдены в горах Средней Азии. В Ягнобской долине. А где конкретно - нет. Да это и не нужно было имея на руках алмазы, хотя бы четыре, всегда можно было точно узнать, где находится их родина...
- Еще один вопрос. Кто занимался добычей этих алмазов? Короче, кто выкопал тот счастливый для нас с тобой кумархский древняк? Как я понял, ты знала о его существовании...
- Да, знала...
- Расскажи, у нас полно времени до вечера.
- Ну, слушай. Это случилось в 328 году до нашей эры во время похода Александра Македонского в Бактрию и Согдиану. Весь этот поход задумала и фактически осуществила Ариана, рабыня Александра...
- Я много читал о Македонском и знаю, что он частенько прибегал к гаданиям, но никаких упоминаний об Ариане не встречал.
- Она работала на Македонского с условием, что об ее способностях никто не узнает. Сопровождала его в обозе, имена часто меняла...
- А на кой ей этот персидский поход понадобился?
- Дело в том, что после ухода арийских племен горы вокруг Кумарха опустели, и не было никакой опасности, что кто-нибудь найдет алмазы или саму кимберлитовую трубку. Но три тысячелетия спустя Ягнобская долина начала вновь заселятся. И мои предшественницы стали опасаться, что когда-нибудь алмазы будут найдены и найдены в большом количестве...
- И тогда у вас могли бы появятся конкуренты?
- Да, если бы алмазы попали в руки мелких авантюристов. А если бы камни попали в руки ученых, которых и в те времена было достаточно? И они изготовили бы сотни простых в употреблении машин, предсказывающих будущее? Тебе это кажется фантастикой? Конечно, кажется. А человеку, который живет гаданием, эта фантастика как дамоклов меч. Да и представь, что случилось бы с миром, если люди дорвались бы до таких машин? Представь хотя бы предвыборную гонку в Штатах. У Кеннеди три варианта, у Ромни - два, у Никсона - четыре, у той же Мэрилин Монро - двенадцать.
- Представляю... Как Мэрилин, перед тем как лечь с Кеннеди крутит свою машинку, а тот - свою.
- Бедлам из жизни бы получился... - проговорила Анастасия, кинув глаза к падающему с небес огарку сигнальной ракеты.
- И чтобы весь этот бедлам не состоялся, Ариана решила сгонять к кимберлитовой трубке в свите из войск Александра Македонского?
- Да. Прости уж женщине маленькую слабость...
- И что было дальше? - поинтересовался я, прислушиваясь к тарахтению, доносящемуся с вертолетной площадки.
- Пока Александр гонялся за партизанами Спитамена и развлекался с Роксаной, Ариана ушла в горы с небольшим отрядом, нашла трубку и принялась с помощью рабочих ее потрошить и выпотрошила до окварцованной ее части. Человек он она была не очень творческий (творческий, наверное, не поперся за тридевять земель, а придумал бы что-нибудь, не высовывая носа из Дельф), и потому не стала соображать, что можно сделать с 53-мя найденными розовыми алмазами, а попросту побросала их в костер, памятуя, что если нет алмазов, то нет и проблем.
- А с кимберлитами что она сделала? Ведь не было никаких развалов вокруг древняка?
- Голубую породу, как вынутую, так и находившуюся в почве ниже трубки, Ариана приказала в кострах пережечь...
- Понятно... А рудокопы и солдаты, их охранявшие? Что с ними сталось?
- Угадай с трех раз, - темно улыбнулась Синичкина.
- Солдаты убили рудокопов, засыпали шурф, прикрыли сверху дерном, а ночью скончались в страшных муках?
- Примерно так... Правда, по дороге в ставку Александра Ариана влюбилась в одного согдийца и много месяцев оставалась у него в кишлаке. Македонский из-за этого романа лишний год проторчал в Согдиане. И в Индию ушел лишь только после того, как Ариану нашел и привел в кандалах поисковый отряд, специально посланный за ней на Ягноб.
- Послушай, - спросил я, вспомнив первый найденный нами алмаз (ну, тот, который Сом Никитин замазал пластилином), - а когда в 72-м на Кумархе начались горные работы и наши славные геологи могли очень даже запросто нарваться на трубку, у твоей мамочки ничего не чесалось?