Мухи не обидит
В КБ зашёл начальник отдела и, подойдя к Георгию, сказал, посмотрев на часы: «Зайди ко мне перед обедом». Без пяти двенадцать он подошёл к кабинету начальника и, стукнув в дверь, открыл её.
«Проходи, знакомьтесь», - главный кивнул на молодого человека лет 23.
Михаил, так звали молодого мужчину, предложил Георгию спроектировать пихтоварку. Он показал два листочка бумаги, на одном из которых был общий вид пихтоварки, а на другом, эскиз от руки, поясняющий какие изменения нужно внести в исходную конструкцию.
Взяв листочки, и внимательно рассмотрев рисунки, Георгий сказал, что ему нужно подумать. Обменявшись телефонами с Михаилом и, выйдя из кабинета, Георгий пошёл на обед. К началу мая, пихтоварка, почти готовая, стояла в ремонтном цехе. Вечером позвонил Михаил и сказал, что завтра приедет на завод забирать пихтоварку и рассчитается за работу. На следующий день, стоя рядом с Михаилом и наблюдая за погрузкой, Георгий передал ему чертеж, на котором было показано, как устанавливать пихтоварку на месте. Глядя в чертёж, Михаил вдруг спросил: «А вы не сможете поехать с нами в бор и руководить сборкой и установкой на месте».
« Я заплачу», - по-своему истолковав молчание Георгия, добавил он.
«Боюсь, меня могут не отпустить», - ответил Георгий; ехать не хотелось.
«Я поговорю с вашим начальником». Седьмого мая, на двух автомобилях, они выехали из города. Пихтоварка ехала на КАМАЗЕ, а Георгий, Михаил и два Андрея, друзья Михаила, на Тойоте. Ставить пихтоварку хотели в тайге на севере Кемеровской области на границе с Красноярским краем. Через Кемерово проехали часа в четыре утра. До места оставалось ещё километров 200. Мост через Яю переехали в восьмом часу утра. Через несколько минут проехали указатель: «Пос. Таловка». На въезде в деревню, их остановил встречный самосвал, бибикнув и резко затормозив.
«Да это же Андрей», - сказал Миша и вышел на дорогу. К Тойоте, слегка сутулясь и немного вразвалку, подходил крупный, но рыхловатый из-за полноты, мужчина лет двадцати семи. Из кабины самосвала на дорогу спрыгнул ещё один, помоложе, среднего роста подвижный крепыш. Вышел из авто и Георгий. У мужчин были обветренные и загорелые лица. Загаром, рядом с бледнолицыми горожанами, выделялся Сергей, так звали крепыша. У Андрея загар был менее заметен, но и кожа у него была светлее.
Глянув на Сергея, Георгий сразу почувствовал расположение к нему. Поговорив с Мишей, Андрей с Сергеем сели в ЗИЛ и развернувшись, поехали впереди. Остановились у дома Андрея.
Двор был просторный, за сараем чернел огород, ещё не вспаханный; банька, летняя кухня. На улицу из дома вышла женщина.
«Ма, согрей борща, пусть перекусят с дороги», - попросил Андрей. Борщ был жирный, очень жирный; есть не хотелось и, черпнув два раза, Георгий отложил ложку. Зато компот из брусники выпил с наслаждением. «Батя поехал с лесником договариваться, приедет только послезавтра. Переночуете?», - спросил Андрей.
«Поедем», - сказал Миша.
«Не знаю»,- щурясь на солнце, говорил Андрей: «Вчерась дождь шёл, снег обильно тает, видели как Яя разлилась? С сопок вода бежит, дорогу местами размывает, насыпная».
«Поедем», - повторил Миша: «У нас же КАМАЗ».
Улыбаясь и глядя на Мишу, Андрей сказал: «Лучше бы трактор».
«Ладно», - махнул рукой Андрей, поедем».
«Кстати, а чё с трактором-то?», - спросил Михаил.
«Да на месте уже», - ухмыльнулся Андрей. Извиваясь и прячась за холмами и поворотами, тянулась, рыжая от песка и глины, лента дороги. Справа, круто вздымались сопки с пятнами снега, редким пихтачом и бурлящими ручьями, сбегающими по косогорам, а слева, сколько хватало глаз, уходила вниз тайга и, взбираясь на сопки, сливалась с горизонтом. Георгий любовался суровой и неброской красотой сибирской тайги и думал о том, что уже давно мечтал, вот так внезапно вырвавшись из осточертевшего города, оказаться в какой-нибудь глухомани. Как будто кто-то прочёл его мысли и исполнил желание. Тайга раздвинулась, дорога, ровной полосой уходя вперёд и плавно поворачивая направо, поднималась вверх по холму. Слева от дороги стояли три полуразобранных дома, без заборов и видимо уже давно брошенные. Метрах в трёхстах от них стояла новая банька на самом берегу небольшого пруда, в который вливалась бурлящая от тающих талых вод речушка и, вынырнув на другом краю пруда, сбегала вниз и налево. Направо от баньки плавно уходила вверх сопка, и на выровненной площадке стоял домик. Притормозив, и съехав на обочину, остановились. Все вышли, разминая затёкшие за долгую дорогу ноги.