— Он… он застрелил хозяина магазина?
Джек помотал головой.
— Старик вытащил из-под прилавка огромный старый револьвер. Антикварная вещь. Наверное, времен первой мировой войны. Митч просто окаменел и уставился, как идиот, на ствол этой пушки. И старик выстрелил в него. Я подскочил к брату и потянул за воротник. Митч выл, ругался и был весь в крови. Старик стоял у двери со своей огромной пушкой и целился прямо в меня.
Мег взволнованно поднесла руку ко рту.
— А потом я увидел, как изменилось его лицо. Он узнал меня.
— На тебе не было маски?
— Нет. Мег, я знал этого старика с малых лет, мы жили по соседству. Никогда не забуду, как он смотрел на меня, опуская револьвер.
— Что случилось потом?
— Я сел за руль. Гнал фургон, лавируя между машинами, и орал на Митча. Он не хотел, чтобы я вез его в больницу. Когда минут через пять нас сцапали полицейские, я вздохнул с облегчением.
— Но тебе же тогда было лишь пятнадцать. Как могли посадить тебя в тюрьму в таком возрасте?
— В моем случае окружной прокурор мог ограничиться семейным кодексом, но он из кожи вон лез, чтобы представить меня как отпетого хулигана. Прокурору был нужен показательный пример. И меня осудили по статье уголовного кодекса. От пятнадцати до сорока пяти месяцев содержания под стражей. Посадили, правда, на минимальный срок. И пятнадцать месяцев дали условно. Но если я проведу за решеткой еще хотя бы месяц, то буду лишен избирательных прав.
— Вот почему Пит обратился в службу частного сыска.
Джек утвердительно кивнул.
— Только для того, чтобы разлучить нас?
— Это был его персональный выпад против меня.
После некоторого колебания Мег спросила:
— А ты… ты совершил еще что-нибудь? После того случая?
— Нет. Если бы не Митч, то я не пошел бы на преступление. Это не оправдание, — поспешно добавил Джек. — У меня нет оправданий. Я только хочу, чтобы ты поняла, как все случилось.
— Кажется, теперь я понимаю. Спасибо, что рассказал.
— Спасибо, что выслушала.
— Я понимаю, почему ты утаивал от меня свое прошлое.
Ему не следовало спрашивать, но Джек все-таки спросил:
— Это что-нибудь изменило бы? Если бы я рассказал тебе обо всем при нашей первой встрече?
— Я сама задавала себе такой вопрос. Правда в том, что я просто не знаю…
Осознавала ли Мег, что кроется за ее словами? Значит, он ей не безразличен, как она хотела себя уверить?
— Достаточно откровенно, — сказал он. — Похоже, мое прошлое действительно больше не имеет особого значения. — После неловкой паузы Джек прервал молчание словами: — Итак, об этой бейсбольной бите. Кто, по-твоему, мог ударить ею Пита прошлой ночью? Или спихнуть с лестницы.
— У меня есть кое-какие мысли на этот счет. А у тебя?
— Ах вот как, я должен высказаться первым? — Джеку было на удивление трудно облекать в слова свои подозрения: в конце концов, он обвинял близких Мег. — Ты помнишь празднование Дня благодарения здесь же пять лет назад? Тогдашнюю драку между Нилом и его стариком?
— Как я могу забыть? Пит тогда бросил Каролину ради Тани. Нил был оскорблен тем, как отец поступил с его матерью. Ему тогда было семнадцать. Однако я не ожидала, что он кинется с кулаками на Пита, а ты?
— Ожидал. Мальчишка тогда был вне себя от бешенства.
Несмотря на возраст, Пит имел перед сыном преимущество — трезвый рассудок, не омраченный яростью. Он увильнул от удара и уложил Нила на пол, расквасив ему нос.
— С той поры Нил немного поостыл, — заметила Мег, — но, по-моему, его чувства к отцу не особенно переменились.
— Он просто стал более скрытен. Пять лет таил ненависть.
— Значит, ты подозреваешь Нила? — спросила Мег.
Джек пожал плечами.
— Он поджидал своего часа. Так или иначе, но отец по доброй воле ничего ему не завещал, и тогда он стал крутить с Таней, которая, как мы теперь убедились, весьма любвеобильная женщина. В любом случае финансовое будущее Нила отныне выглядит многообещающим.
— Нил, похоже, считает, что своего часа дожидается не он один, — угрюмо обронила Мег.
— Пусть думает, что хочет. Если ты всерьез способна подозревать меня в связи с той женщиной, то тогда ты совсем ничего обо мне не знаешь, Мег. Ну, я выложил свои подозрения. Теперь твой черед.
— Знаешь, Таня столь же уязвима для подозрений, как и Нил… Но вот зачем ей снимать с пальца старика кольцо? — спросила Мег. — В любом случае она унаследует все имущество Пита за вычетом той доли, которую он мог бы завещать Нилу.