Претензий к благому начинанию молекулярных биологов оказывается так много, что я бы предложил редакции «Троицкого варианта» последовать их инициативе и продолжить начатый ими опрос, но в несколько иной постановке. Во-первых, задать два вопроса – о жизни ученых и о развитии науки. Во-вторых, задать его всем читателям – представителям разных наук. В-третьих, предложить иную разбивку истории нашей науки на периоды. В-четвертых, попросить читателей, готовых принять участие в опросе, сообщить о себе основные данные: профессия (специализация), степень, звание, возраст, пол, место работы, количество публикаций, количество монографий, оклад. В-пятых, собранные данные предоставить социологам для обработки материала lege artis. Читатели «Троицкого варианта» – это, конечно, не репрезентативная выборка, но социологи могут ввести математические поправки на приближение к общенациональному составу ученых.
Остается еще вопрос об анонимности. Некоторые ученые слишком боятся за свое положение, чтобы назвать себя, – значит, анонимность нужна (она и соблюдена у молекулярных биологов). С другой стороны, анонимность облегчает акции так называемых «троллей» – платных агентов администрации, задачей которых является повысить благоприятные для властных структур результаты опроса (фальсификация общественного мнения). Они обильно присутствуют на анонимных форумах, тем более что один и тот же «тролль» может выступать одновременно под разными никами. Если проигнорировать боязливых, то общий обзор сильно сдвинется в сторону отчаявшихся и открыто оппозиционных. Отсеются те, чье положение неустойчиво и зависимо, а это может быть значительной массой. Приходится выбирать меньшее из зол. А что – меньшее? Выходом было бы обязательство редакции, воспользовавшись сообщенными именами для возможной выборочной проверки, стереть имена вскоре после окончания проекта.
Намного ли будут результаты отличаться от выборки молекулярных биологов? Одинаково ли по разным наукам? И совсем особый сюжет, совершенно не задетый на форуме молекулярных биологов, – в чем причины такого именно распределения.
11. Указующий перст глазами следующего поколения
Ровно 35 лет тому назад (в демографии это больше, чем расстояние между поколениями), в 1979 году, издательство «Наука» выпустило тиражом в 4 тысячи экземпляров установочный том «Методологические проблемы общественных наук».
Это было глухое время. Напугавшие советскую власть события были далеко позади: со времени Новочеркасского расстрела прошло 17 лет, с «Пражской весны» и советских танков в Праге – 11. Грядущее было темным. Стабильность казалась незыблемой, хотя до смерти Брежнева оставалось 3 года, до смерти Андропова – 5 лет, до падения Берлинской стены – 10 лет, до крушения советской власти и развала Советского Союза – 12. А вот до интервенции ограниченного контингента советских войск в Афганистан и начала 10-летней афганской войны оставалось всего несколько месяцев (война завершилась в год падения Берлинской стены). Словом, перед самым началом афганских событий, сорвавших разрядку международной напряженности, вышел этот том.
Ответственным редактором значился академик Л.Ф. Ильичев, известный идеолог, побывавший и главным редактором газеты «Правда», и членом ЦК, и секретарем ЦК, словом, тот еще академик (окончил Северо-Кавказский коммунистический университет и Институт красной профессуры). Наукой он занимался с цековских высот.
В его главе, открывающей том, представлено двенадцать сносок – на классиков марксизма-ленинизма плюс две на самого Ильичева и Плеханова (итого четырнадцать), пять – на коллективные труды и монографии типа «Ленинская теория отражения», пять – на других русскоязычных авторов, две – на партийные журналы, одна – на англоязычного автора. В этой главе содержится любопытная и весьма враждебная нацеленность на «одну тенденцию, с которой приходится встречаться чаще других. Речь идет о намерениях некоторых ученых обосновать автономность, а нередко и полную независимость методов специальных общественных наук по отношению к общефилософской методологии, а еще конкретнее – к историческому материализму» (с. 19). Признаюсь, я четко ощущал, что копье товарища Ильичева нацелено прямехонько на меня. Ведь именно эта тенденция, ему враждебная, составляла суть моих занятий теорией археологии в то время.