— Все прекрасно. Только мама страшно расстроилась, что ты не приехала.
— Правда? А откуда она…
— От Марси, естественно, — не дослушав вопроса, ответил Дуэйн. — Моя драгоценная сестрица в ярких красках расписала и свой проклятый звонок, и уж тем более мой.
— Вот ужас-то! — засмеялась она. — Позор, просто позор!
— Да еще какой! — весело подтвердил Дуэйн. — Я, известный холостяк, и попался на удочку, да еще с такой легкостью. Но, как можно было устоять перед самой очаровательной на свете женщиной, к тому же, еще знаменитой и состоятельной. С собственным процветающим ранчо.
— Оно принадлежит мне только благодаря твоим усилиям, Дуэйн, — напомнила Оливия.
— Брось, не болтай ерунды. Я не сделал решительно ничего выходящего за пределы обычной юридической практики, поступил так, как и любой другой адвокат на моем месте. Ох, девочка моя дорогая, — изменившимся тоном прибавил он, — всего-то полдня тебя не видел, а так соскучился! — И вздохнул.
— Я тоже, — шепнула она в ответ. — Когда ты снова приедешь, милый?
— Боюсь, раньше уик-энда не получится, — неуверенно сказал Дуэйн. — Работы много. Мне и так придется оставаться допоздна, чтобы наверстать пропущенные дни.
— Ну что ж… — Оливия постаралась скрыть свое разочарование, чтобы не огорчать его и не выглядеть назойливой или истерично-ревнивой. — В конце концов, до него всего два дня. И у меня тоже накопилось немало дел. Выставка уже в ноябре, а у меня всего три картины закончено…
— Олли, малышка, я буду очень скучать по тебе. Два дня кажутся целой вечностью.
— Это только сейчас, — внешне легко ответила она. — А завтра погрузишься в дела и даже не заметишь…
— Знаешь, я всю жизнь верил в трудотерапию, но теперь сильно сомневаюсь в ее целительной силе. Что ж, посмотрим, помогает ли работа отключиться от любви так же, как от всего остального. А что касается дел, так мне уже сегодня предстоит встреча.
— Так поздно? — изумилась молодая женщина, кинув взгляд на часы, показывающие почти половину одиннадцатого.
— Да. Я в одиннадцать встречаюсь с Максом Максвеллом. Это детектив, который помог разобраться с Присциллой и Эндрю. Он оставил мне не меньше полудюжины сообщений на автоответчике. Похоже, узнал еще что-то немаловажное. По крайней мере, я надеюсь на это.
— Да, кстати, мы с тобой так до сих пор и не обговорили финансовую сторону этого дела, — вдруг вспомнила Оливия. — И я пока не получила счета за тот договор.
— Не волнуйся. В нашей фирме счета обычно высылают по понедельникам, после подведения итогов предыдущей недели. Так что ты свой получишь, скорее всего, во вторник. А остальное… — Дуэйн усмехнулся. — Остальное, думаю, я возьму из твоего приданого. — Она промолчала, решив не развивать пока эту тему. — Да, и еще, Олли. Я был бы признателен, если бы ты приютила пока моего бродягу в своем гараже. А то еще один такой ливень не пойдет ему на пользу.
Оливия засмеялась.
— Не волнуйся. Я уже разговаривала с Джеком Родни — это владелец автомастерской, который забрал твой «линкольн». Он сказал, что к завтрашнему дню приведет его в порядок. Там нет никаких серьезных неполадок. Просто что-то отсырело. Конечно, он побудет пока в гараже. На самом почетном месте. — И она счастливо засмеялась.
— Спасибо, дорогая. А сейчас извини, но мне пора. Такси уже ждет. Позвоню завтра, хорошо? Спи спокойно, любимая.
— Я буду скучать, Дуэйн. И ждать твоего звонка. Целую тебя. А теперь иди.
Молодая женщина решительно опустила трубку на рычаг и вздохнула. Два долгих дня и две еще более долгих ночи — холодных и одиноких, без него. Как грустно, как невыносимо, нестерпимо грустно…
Почему она отказалась поехать с ним? До каких пор будет позволять отвратительному страху править ее жизнью? Пора уже забыть об Эндрю, о том, что он с ней сделал. Не все мужчины такие, вернее почти все не такие. Подлецов и обманщиков вроде Уоррена — единицы. Порядочных людей, благородных, относящихся к женщине с уважением, а не как к домашнему животному, — большинство.
Отныне все в ее жизни пойдет по-новому. И она примет предложение Дуэйна. Потому что любит его, потому что верит ему и в него, потому что хочет наконец-то иметь детей. Рыжеволосого сорванца-мальчишку и зеленоглазую девочку с кудряшками.
Оливия прижала руки к животу, потрясенная внезапной мыслью: а может быть, она уже беременна? Вполне возможно, почему бы и нет? Ведь они были близки уже много раз, и никогда не предохранялись…
Господи, неужели ей наконец-то повезло? Неужели теперь сбудется самая большая и заветная мечта? И у нее будет все, что необходимо женщине для счастья, — боготворящий ее муж, красивые здоровые дети, любимая работа и прекрасный дом…