(После смерти Туминэ-хана) братья Кабил-хана присягнули (ему) в верности и препоручили ему ханство. Авторитет и доверие, которыми пользовался среди монгольских племен Кабил-хан, были весьма велики. У Кабил-хана был один сын по имени Бартан-бахадур; он имел много детей, его старшего сына звали Есукай-бахадур. У этого от старшей жены, по имени Олун-Эке, появилось на (жизненную) арену дорогое дитя, подобного которому тысячеокий небесный свод, все время вращающийся вокруг вселенной, еще не видел ни в одну эпоху. Когда этот государь появился на свет из недр небытия, он имел в руке некоторое количество крови, похожее на кусочек печени. Это, по мнению мудрых, указывало на того, кто произведет расстройство на земле и будет проливать кровь[56]. (Действительно), его кровопролитие достигло таких пределов, что Марс-кровопийца упрочился (даже) в шатре Венеры.
Мальчику дали имя Темучин. После этого Есукай-бахадур переселился из (этого) тленного мира в страну вечности, и племена возвели Темучина на царство. Он был по виду атлет и силен и храбр был в такой степени, что барс и тигр казались ему лисицей. Был в то время один мудрец, достигший высшего познания, которого звали Теб-тенгри, т.е. “служитель того, кому поклоняются”. Он долгое время жил в уединенных местах долин и в пещерах гор, пребывая в молитве и поклонении всевышнему богу. Тщетно искали (разные) султаны и ханы предшествующего времени возможности вступить с ним в сношения, это им не удавалось: отшельник все время гнушался общения с знатными людьми. Когда Темучин утвердился на царском престоле, этот великий человек преднамеренно (сам) явился к нему. Так как Темучин счел это (для себя) благоприятным признаком, то выступил к нему навстречу, слез с коня и пошел рядом с ним; ввел этого благочестивого человека в свою ставку, посадил на престол и, как послушный раб, стал ему прислуживать. И святой, открыв уста приветствия, произнес:
И этим именем его вновь приветствовали. После сего отшельник вернулся к себе и, избрав своим жилищем опять пещеры и уединение, больше уже не общался с людьми.
ИСТОРИЯ ВОСХОЖДЕНИЯ ЗВЕЗДЫ ЧИНГИЗ-ХАНА, СЫНА ЕСУКАЙ-БАХАДУРА, СЫНА БАРТАН-БАХАДУРА, СЫНА КАБИЛ-ХАНА, СЫНА ТУМИНЭ-ХАНА, СЫНА БАЙСУНГУР-ХАНА, СЫНА КАЙДУ-ХАНА, СЫНА ТУМИНЭ-ХАНА, СЫНА БУКА-ХАНА, СЫНА БУЗАНДЖИР-ХАНА, СЫНА АЛАНКУВЫ
В 569 (1173 — 1174)г. Чингиз-хан воссел на миродержавный престол в восточных странах и, опоясавшись поясом отваги, окончательно сокрушил монгольских и туркестанских ханов, очистив мир от существования этого сословия. Он покорил Китайское государство, Мавераннахр, Хорасан, оба Ирака, Малую Азию и (вообще) большую часть стран Востока и Запада.
Однажды, созвав народное собрание, он выступил на нем с такой речью: “О мои эмиры, наместники и приближенные! У меня никогда не было мысли в отношении притязаний (на чужие земли) и завоеваний (других стран) и я довольствовался бы собственной страной. (Но) так как (многие) видели (вещие) сны, видел и я таковые, то я отказался от всего, (кроме одного): страсть владычествовать над всем миром овладела моим духом. И вот моя воля. Если вы объединитесь и утвердитесь (в намерении) убивать, умирать и разлучаться (со своими) женами и детьми и (всецело) подчинитесь моим приказаниям и повелениям, то, несомненно, (мое) желание к достижению (поставленной мною цели) осуществится. В противном случае каждый (из вас) волен идти, куда хочет!” Все собрание, (выслушав это), сразу закричало: “Мы всецело согласны убивать, умирать, покинуть жен и детей и предать потоку и разграблению государства и имущества. Мы не признаем ничего другого, кроме самопожертвования, и в этом полагаем наше счастье!”.
Чингиз-хан понял, что эти слова свидетельствуют об (их слепой) покорности и преданности (ему), (его) сердце возликовало и он решился на завоевание мира.
Первый сон Чингизу снился такой: он (будто бы) распростер руки и в каждой руке у него было по мечу, одним он касается Востока, а другим — Запада.
57
В 90-х годах прошлого столетия акад. Бартольд писал, что о слове Чингиз у самих монголов было предание, слышанное еще предшественником Рашид-ад-дина Джувейни, по которому Темучин получил такой титул от шамана Кокчу, носившего прозвание Теб-тенгри. Ввиду этого получает большое вероятие гипотеза Банзарова согласно которой слово Чингиз было названием одного из духов, которым поклонялись шаманы; в одной монгольской рукописи Банзаров нашел название духа Хоцжир-Чингиз-тенгри. Союз Чингиз-хана с Теб-тенгри, выразившийся в том, что мать Чингиза, Олун-Эке, вышла за отца Кокчу, несомненно был приятен аристократическим приверженцам Чингиз-хана. Фантастические рассказы, проникнутые суеверным поклонением этому шаману, Джувейни слышал именно от знатных монголов; по происхождению Кокчу, по-видимому, тоже принадлежал к высшей аристократии (Бартольд В., Образование империи Чингиз-хана. Записки Восточного Отделения Российского Археологического Общества, т. X, 1896, стр. 116). Покойный ученый ссылался при этом на рукопись труда Джувейни, хранящуюся в Публичной библиотеке в Ленинграде. В настоящее время мы имеем критическое издание истории Джувейни исполненное по старейшей рукописи, написанной через 8 лет после смерти Джувейни и через 30 лет после составления автором своего труда — в 1290 г. н. э.; к этому было привлечено еще 6 других списков.
В этом издании “Тарих-и джехан гуша” (Истории покорителя мира), как называется труд Джувейни (вышедший в 1913 — 1937 гг. в Лондоне в серии E.J.W. Gibb-Memorial, XVI), „Фантастические рассказы о вышеназванном шамане представляются буквально в следующем виде:
“В это время появился некий человек, о котором я слышал от многих уважаемых монголов, что в жестокие холода, которые бывают в тех пределах, он по нескольку дней скитался обнаженным по равнинам и горам и опять возвращался. Он говорил: со мной беседовал бог и он мне сказал: я отдал всю землю Темурчину (в этом издании везде вместо Темучин — Темурчин) и его детям. И назвал он его (Темучина) Чингиз-ханом и неоднократно говорил ему, чтобы он поступал справедливо. Того человека прозвали Бут-тенгри. Все, что он говорил, он (Чингиз-хан) от того не уклонялся, пока не укрепилось его положение”. (The Tarikh i-Jahan Gushi, I, Leyden — London, 1913, pp. 28 — 29). Впоследствии за нахальство и навязчивость Бут-тенгри был убит Чингизом.