Одним словом, Чингиз-хан столько проявил (разрушительной) энергии и истребил людей, что настоящее краткое обозрение не может вместить исчисления всего им совершенного и потому о каждом событии было сказано лишь вкратце, в общей форме.
Когда приблизилось время смерти Чингиз-хана, он потребовал к себе своих сыновей: Угетай-каана, Джагатай-хана, Тули-хана — и детей кучи-хана, что были его внуками, и сделал (им такое) завещание.
/13а/ ЗАВЕЩАНИЕ ЧИНГИЗ-ХАНА И ЕГО СМЕРТЬ
Он сказал: “Дети мои, знайте, что сила молодости сменилась (у меня) слабостью и беспомощностью и (мне) приказывается отправиться в тот мир; таким образом неизбежное приблизилось. Хвала богу, что сильной мышцей своей я приобрел для вас обширные владения протяжением в один год пути. Я бросил в мир (свой) миродержавный лозунг и выражение (своего) могущества (так), что если (даже) сто неизвестных и ничем (особенно) не отличающихся монголов отправятся в отдаленные страны Запада, то результатом этого явится осуществление (моих завоевательных) намерений. Теперь моя последняя воля и мой вам совет таков: будьте в союзе друг с другом, если же будете в раздоре, то скоро потеряете царство. Если будете жить в согласии, то структура (вашего) государства будет крепкой и основательной и вы проведете долгую жизнь и будете безопасны от господства врагов. Все это при том условии, что вы не будете искать (предлогов) к нарушению моих положений. Я покажу это вам на одном примере”. И Чингиз-хан приказал подать свой колчан, дал каждому (из присутствующих) по стреле и приказал, чтобы они (их) переломили. Они исполнили это. После того, собрав все стрелы вместе, Чингиз-хан сказал: “(теперь) переломите!”. Сколько (его) дети и внуки не напрягали своих сил, (они) не смогли переломить (всего пука стрел). Этот случай имел место в 624 (1227) году.
Время всей его жизни было семьдесят три года, а время его царствования — двадцать пять лет. Его тело похоронили под одним деревом, как он сам распорядился.
От дней Каюмерса, первого человека[68], не было подобного ему завоевателя из Пишдадов, Каянидов, Сасанидов и Ашканидов[69]. Он овладел (всеми землями) от пределов Китая до отдаленных стран Запада. После него сделался государем его сын Угетай-каан. Джагатай-хану он отдал западные страны, после Джагатая сыновей не осталось. (Сына) Тули-хана он послал в Малую Азию, в оба Ирака и Хорасан. Туда же пошли с Хулагу-ханом и другие потомки (Чингиз-хана) и больше уже не вернулись[70].
Детям Джучи-хана (Чингиз-хан) пожаловал Дешт-и Кипчак с прилегающими районами. Теперь калмыцкие султаны возводят свое происхождение к Угетай-каану. Если кто пожелает получить действительно точные сведения о детях, внуках и (дальнейших) родственниках Чингиз-хана, он найдет таковые в V томе “Сада чистоты”[71].
Так как теперь осталось подробно выявить происхождение его величества (Мухаммед-Муким-хана) от упомянутого Джучи-хана и исчислить детей последнего, то обратимся к (осуществлению) этой цели.
68
По верованиям иранцев, — первый царь из древнейшей династии Пишдадов, отождествляемый часто с Адамом или считающийся его сыном. Ему первому приписывают установление государства и строительство городов.
70
Здесь имеется в виду отправление из Монголии в 1256 г., при великом хане Менку (Монке), завоевателем и наместником всего Ирана и стран к западу от него Хулагу (сына Тули), положившего начало династии так называемых “персидских ильханов”.
71
Здесь подразумевается известная всеобщая история “Сад чистоты в отношении жизнеописаний пророков, царей и халифов”, составленная на таджикском языке именитым историком Мухаммед б. Хавенд-шах б. Махмудом, более известным в литературном просторечии под именем Мирхонда. Он родился в конце 1433 г. или в начале 1434 г., умер (в Балхе) 23 июня 1498 г. Мирхонд пользовался покровительством и вниманием тимуридского государя Султан Хусейн-мирза и его везиря, знаменитого Алишера Навои. “Сад чистоты” пользовался на мусульманском Востоке величайшим авторитетом и популярностью. Заслуга Мирхонда заключается в том, что он в своем огромном труде дал в сводном виде прагматическое изложение истории мусульманского Востока от древнейших времен до своего времени. Однако слабость исторической критики, побуждавшая его буквально придерживаться имевшихся у него источников, не подвергая их никакой оценке, составляет существенный недостаток этого труда. Ныне, после издания многих источников, которыми пользовался Мирхонд, научное значение его труда невелико; лишь для эпохи Тимура и его преемников он сохраняет всю важность первоисточника. Вся история Мирхонда состоит из семи томов и географического приложения, причем 7-й том, охватывающий события XVI в., по-видимому, закончен внуком историка, известным Хондемиром.