— Разорившегося вельможи, — ядовито уточнила Елена Михайловна, — который продал свою дочь, словно какую-то девку.
— Нравы у них там такие… — пожал плечами Иван.
— А потом она в ресторане Ивана Андреевича танцевала и жила с ним в грехе, пока их грех не стал заметен, вот и пришлось ему жениться на ней.
— Однако, Леночка, он её любит и старается ей угодить, — улыбнулась сестра, — а ты чего сегодня такая недовольная? Алексей Петрович уже скоро вернётся, чего не скажешь об Артуре…
— Кстати, Дарья Михайловна, а для чего Артур Рудольфович поехал в Петербург? — спросил Иван.
— Повёз Императрице свои прожекты и подарки…
— А что за прожекты?
— Хочет в Тюмени ещё один университет открыть, медицинский. А ректором поставить Рауля Петровича Дюранова (так теперь доктор значился в документах). А ещё повёз кучу новых учебников, которые здесь составил. Говорит, что будет учёную петербургскую братию переучивать, — и женщина звонко засмеялась.
— Давно пора! — воодушевился Иван, — Столичная наука и вправду плетётся в хвосте. Хотя покойный Ломоносов многое пытался внедрить в нашу жизнь, да и Кулибин сейчас старается… Но погрязли наши учёные в своём консерватизме. Надеюсь, Артур Рудольфович вместе с Кулибиным сможет сдвинуть дело с мёртвой точки…
— Ванюша, — испугалась, Елена Михайловна, — в столице чай виднее, что лучше, а что хуже…
— В столице, матушка, больше думают о чинах, наградах, да прибыльных должностях. Даже шведы смеются над нами. Как-то перехватили их тайного гонца с письмами. Так в одном письме было про нашу гвардию сказано, что это не офицеры, а павлины разодетые, которые не военной службой занимаются, а, словно барышни, своими нарядами…
— Мало их Государыня к порядку приводила, поэтому такое и позволяют себе писать, — констатировала Елена Михайловна. — А тебе жениться надо.
— Матушка, за что?! — притворно испугался Иван и сложил руки лодочкой на груди.
— Чтобы меньше о глупостях думал, — авторитетно заявила женщина.
— Я отцу сказал, что пока звание капитана не получу — не женюсь.
— Если бы твой отец захотел, ты бы давно стал капитаном! И не где-то в море, а в гвардии рядом с Императрицей.
— Нет, матушка, придворная жизнь не по мне, — ответил Иван, и решил прервать неприятную для него беседу, — спасибо, всё было очень вкусно! Пойду на свежий воздух, погода сегодня замечательная…
После чего лейтенант встал и покинул столовую, оставив женщин дальше заниматься своими сплетнями. Выйдя на крыльцо и постояв немного на нём, Иван решил съездить на ферму, где когда-то обучался воинским премудростям.
— Здравствуйте, Ольга… — через забор поздоровался Иван с молодой женщиной, которая во дворе играла с маленьким мальчиком.
— Вы меня знаете? — удивилась она, вставая с корточек и пристально вглядываясь в молодого симпатичного юношу.
— Надеюсь, вы меня знаете… Я Иван Казанцев…
— Сын Алексея Петровича? — обрадовалась женщина.
— Совершенно верно, его сын. Третий день, как в городе, а отец оказывается в Тобольск по делам уехал… И вообще, все куда-то разъехались, даже Даниил Петрович…
— Ой, Иван Алексеевич, а что же мы через ограду разговариваем? Проходите на двор. Лошадь свою вон там можете привязать, — и женщина указала место возле аккуратной конюшни, что находилась в глубине двора, а сама позвала няньку, которой передала своего сына.
Уже минут через двадцать они сидели за столом в небольшой открытой беседке, что находилась на заднем дворе и пили чай с пирогами.
— Вкусные пироги, Ольга…
— Просто, Ольга, — улыбнулась молодая женщина.
— Хорошо. А меня, тогда, просто — Иван. Вкусные пироги у вас, Ольга.
— Это моя повариха стряпает… Из самой Индии мне её привезли, — улыбнулась хозяйка.
— Ого! А ближе не было поварих? — удивился гость.
— Были, наверное, — весело засмеялась Ольга, — только так получилось, что мне досталась эта.
— Я слышал, что в вологодском имении моего отца очень многие из Индии…
— Наши люди везде путешествуют, и если есть возможность, то набирают в дальних странах желающих жить и работать у нас. Хозяйство у нас большое, рабочие руки всегда нужны…
После выпитого чая Ольга предложила Ивану экскурсию по объектам, находящимся на территории фермы. Через четыре часа они снова сидели в беседке. Иван был немного ошеломлён увиденным, поэтому пребывал в некоторых раздумьях.