Екатерина II распечатала письмо и погрузилась в чтение. Свита императрицы терпеливо застыла в ожидании. Время от времени государыня отрывалась от чтения и бросала заинтересованные взгляды в сторону Агеева и Лапина. За-кончив чтение, она произнесла.
— Дюже хвалит вас тюменский воевода.
Агеев и Лапин сделали синхронный поклон.
— И не просто хвалит, а просит меня, чтобы я разрешила вам проживать и трудиться в Тюмени. А что желаете вы?
— Ваше Императорское Величество, — заговорил Агеев, — просим принять нас в подданство Российское. А мы своими умениями и трудами во славу земли русской докажем, что достойны быть Вашими подданными!
— Похвальное желание. Но вы так и не ответили на мой вопрос, где ходят в таких нарядах?
— Эти наряды, Ваше Императорское Величество, дань памяти моей погибшей жене. Она нарисовала их сама, и сказала, что была бы счастлива видеть эти костюмы на мне, — с этими словами он подал Екатерине II рисунки, и добавил — сегодня, я надел их впервые.
Государыня внимательно рассмотрела необычные рисунки, сделанные Маллером и сказала:
— Значит в том караване, который провалился под лёд Пышмы, была твоя жена?
— К сожалению, да, Ваше Императорское Величество, — ответил Агеев, стараясь совместить в своём облике достоинство и трагедию.
— Что ж, весьма печально. Я бы хотела иметь у себя такую мастерицу. Но хватит о грустном. Григорий, — позвала Екатерина II.
— Да, Государыня? — тут же приблизился придворный хлыщ, который подвёл их к императрице.
— Оформи бумаги. С этого дня этот достойный юноша и двое его спутников становятся под мою руку и имеют право селиться в землях Тюмени и наниматься на службу по их желанию и способностям.
ЧАСТЬ V
ВОЗВРАЩЕНИЕ
МОСКВА
— А ну, идите отсюда, нехристи, — услышали Агеев с Лапиным ругань около двери таверны, к которой они направлялись, чтобы пообедать.
Невысокий полноватый мужчина, размахивая кочергой, кричал на двоих казаков. То, что это казаки они научились определять давно.
— Что за шум, а драки нет? — весело поинтересовался Лапин.
Полноватый мужчина бросил быстрый взгляд на него и, оценив богатство одежды, произнёс:
— Так это, барин, второй день сюда ходят. Платить не желают, потому что денег нет, а требуют вкусно поесть и попить.
— Неужели можно забесплатно? — с серьёзным видом ёрничал Иван.
— Никак нельзя, барин, забесплатно. Если я начну всех даром кормить, то скоро сам по миру пойду.
— Что же вы, казаки удалые, — обратился к ним Лапин, — за труды хозяйские заплатить не хотите, разве это по-божески?
Казаки стушевались. Дорогая одежда и уверенный голос обратившегося к ним внушали уважение.
— Поиздержались мы, — произнёс один.
— Сильно поиздержались?
— Сильно.
— А заработать не пытались?
— Мы воины, а не мужики, чтобы работать. Не грабить же идти.
— Нее, грабить не годится, — усмехнулся Лапин, — но и заработать можно не только горбатя спину.
Казаки уже с интересом смотрели на этого непростого человека, было видно, что он им хочет что-то предложить.
— И как же заработать? — спросил один из них.
— Хозяин, — обратился Лапин к держателю таверны, — пусти их, я заплачу. Пойдёмте, казаки, решим, как можно помочь вашей беде.
Во время обеда Лапин и Агеев договорились с казаками об условиях, на которых те будут служить у них. До Тюмени дорога предстояла далёкая, обоз большой, а охрана ещё слишком слабая, поэтому нужны люди, которые уже понюхали в жизни пороху. Эти казаки были как раз из таких. В завершившейся войне с османами они принимали деятельное участие. Теперь обучение охраны ложилось на их плечи. Звали их Ефим и Григорий.
В Москве, теперь уже по официальным документам Агеев Марсель Каримович и оставшийся при своих Лапин Иван Андреевич, были больше недели. Здесь им требовалось набрать недостающих для их задумок людей. Нужны были стекольщики, часовщики, музыканты, повара и доктор. Лапин хотел открыть в Тюмени ресторан и отель, где будут питаться, и проживать богатые купцы и знатные путешественники. Но поваров и музыкантов, желающих ехать в Тюмень, пока не находилось. Агеев закупал необходимые предметы и оборудование, которое нужно для их строящихся заводов. Подробными списками Маллер и Казанцев их обеспечили. С музыкантами для ресторана Лапина повезло Агееву. Сначала он подобрал двух мальчишек из местного балагана, старый хозяин которых сильно заболел и они были вынуждены давать музыкальные представления на улице. Один играл на дудочке, а другой на балалайке, исполняя при этом песни. Ребятам было по тринадцать лет. Услышав условия, которые им предложил Агеев, они с радостью согласились ехать с ним. А ещё к молодым музыкантам присоединилась целая семья, итальянец Джузеппе Толли, который изготавливал музыкальные инструменты, а с ним жена и две дочери двенадцати и четырнадцати лет. Семья разорилась и еле-еле сводила концы с концами. Марсель пообещал, что в Тюмени его ожидает достойная жизнь. К концу августа все люди, которые им требовались, были завербованы. И караван уже из двадцати кибиток, забитый всевозможными припасами, материалами и людьми тронулся в путь. Нужно было спешить, начиналась осень.