Девушка увидела просторную песчаную площадку, усеянную массивными амбарами. Она увидела цеха, из которых поднимался дым, и деревянные склады… Азель была зачарована этим видом. Он не был прекрасным, отнюдь, но зато массивным и грандиозным, а они в равной степени способны захватить сердце человека.
Она прищурилась, стараясь рассмотреть маленьких людишек, которые что-то делали, копошились, как муравьи… Вот она заметила что-то странное. Необыкновенное. Что это было? Что-то похожее на флаг… Азель присмотрелась и вдруг её передёрнуло, и страшный, колкий холодок пробежал у неё по спине, словно в неё тыкали иголкой.
Азель увидела колья, на которые были нанизаны… люди. Они были голыми. Их животы были вскрыты и растянуты крючками на верёвках. Среди них были мужчины, женщины… И дети. Самой маленькой фигуре было едва ли десять лет.
— Это беглецы, — раздался голос рядом с Азель. Бледный юноша с большими голубыми глазами смотрел в том же направлении, что и она, и рассказывал:
— Их повесили в назидание, чтобы другие и не думали бежать. Обычно казнят… Вернее отправляют на убой целые семьи. В назидание, — проговорил юноша.
— Кстати, знаешь почему у них вспороты животы? Их потрошат перед смертью, чтобы не воняло. Так они могут провисеть много лет…
— Вот… как… — прошептала Азель и опустила голову. Юноша как будто хотел завязать с ней разговор, но, замечая, что девушка была не в настроении, замолчал.
Всю последующую дорогу Азель провела в тишине. Она ни о чём не думала, просто сминала свои белые руки с тонкими пальчиками.
В какой-то момент карета остановилась и Азель вместе со всеми остальными вышла во дворик. И снова девушка поразилась, как тут всё было красиво: фонтан с белой птицей, цветы, мощёные дорожки и пёстрые клумбы. Девушку и остальных повели к грандиозному четырёхэтажному особняку. Он был разделён на несколько крыльев. Его фасад, выполненный из белого мрамора, не умещался в поле зрения.
Азель прошла по звенящим ступенькам за лакированную дверь и попала в запутанную вереницу коридоров.
На каждом шагу её встречало что-то необыкновенное — чудесные картины, древние доспехи, ковры, гобелены, звериные шкуры… На смену синим коридорам приходили зелёные, красные, чёрные… Девушке вспомнилась фраза из учебника: «Современная мода требует разнообразия, иллюзорности, гротеска…» У Азель закружилась голова, а затем, вдруг, на неё повеяло жаром.
Девушку и остальных — всего их было пятеро — привели в просторную ложу. Посреди неё находился пылающий камин. Перед ним располагалось кресло, на котором сидела женщина, эльфийка. Азель видела её и раньше на портретах, но сегодня впервые своими собственными глазами.
Её длинные серебристые волосы были завязаны сложным узором. На ней было алое платье. Её кожа блестела как снег…
Герцогиня Нирина вальяжно сидела на кресле и рассматривала партию людей, которых ей привели, своими красивыми розовыми глазами. В какой-то момент Азель ощутила её взгляд на себе и затаила дыхание. Затем он переместился в сторону. Вдруг женщина протянула палец и сказала:
— Он… Как его зовут?
— Его зовут Крис, госпожа, — ответил эльф, который их сопровождал.
— Он дурно сбрил свой мех на лице; уберите его.
— Ваша воля — наша воля, — поклонился эльф и щёлкнул пальцами. Немедленно в комнату вошли ещё двое, и бледного молодого человека, на которого показывала графиня, увели…
Минус один, — подумала Азель.
— Теперь… — продолжала герцогиня, медленно поднимаясь на ноги и возвышаясь над всеми в комнате. — Оценим товар…
Глава 29. Поворот
Азель затрепетала. Девушка попыталась заставить себя успокоиться, однако сделать это было непросто. Неизъяснимое давление исходило от герцогини, как будто бы перед нею было не равное ей живое существо, но что-то иное, что-то неизмеримо выше… Как травоядная зверушка трепещет перед лицом хищника, так и человек невольно содрогается перед эльфом, особенно благородным — перед его прекрасным станом и белоснежной кожей необыкновенно ясно выступают твои собственные дефекты. Ты ощущаешь убожество собственного тела перед идеалом… Перед… Божеством.
Азель опустила голову. Её взгляд упёрся в чёрный коврик. Он был приятным и мягким. Азель пыталась занять себя рассматривая его ворсинки… Подождите… Нет… Никакие это были не ворсинки. Это были… Волосы.
Человеческие…
Азель ощутила давящий холодок.
В это время герцогиня вальяжно прохаживалась по комнате и поочерёдно всматривалась в лица всех вошедших. Она щупала их своими пальцами в перчатках из тонкой кожи, — чьей? — крутила, осматривала, дергала за волосы, за нос, — она осматривала их как мастер-кукольного театра осматривает свои игрушки.